- Как это понимать?
- Ну.., просто на протяжении последних пятнадцати минут ты смотришь на нее с явным нетерпением, - мягко ответил дед. - И если бы я был не в курсе того, что происходит, я бы подумал, что ты ревнуешь.
Мэтью сжал челюсти.
- Ты все прекрасно понимаешь, - процедил он сквозь зубы. - Если я и проявляю интерес, то, наверное, только потому, что моя мать никогда не отличалась особой доброжелательностью по отношению к посторонним.
- Угу. - Дед неожиданно быстро согласился с ним. - А эта девушка, она что-то значит для тебя?
Мэтью замер. Этот вопрос застал его врасплох.
- Не в том смысле, как ты думаешь, дед, - ответил он. Ему нужно было перехватить инициативу. Мэтью решил, что лучше не лишать деда иллюзии, будто он все еще страдает из-за разрыва с Мелиссой, нежели признаться, что в данный момент объектом его любви - пусть временно - является Саманта. - Она очень независима и этим привлекает меня, - произнес он безразлично. - Да и Мелиссе не мешает попробовать на вкус такую же пилюлю, какую я проглотил по ее милости.
- То есть, ты используешь эту молодую даму в качестве орудия мести? Аристотель, похоже, был шокирован. Мэтью вздохнул.
- Не совсем так, - сказал он. - Но в основе наших отношений лежит сексуальное влечение в чистом виде. - Губы Мэтью сжались от спазма желания, вызванного собственными словами. Чтобы отвлечь внимание деда и избавиться от его назойливого вторжения в свой внутренний мир, он добавил:
- Мне нужна женщина, дед. Уверен, что ты еще не забыл, что это такое?
- Нет, - печально вздохнул Аристотель. - Увы, я еще помню зов плоти. Но бойся фальшивых чувств, Мэтью. Знаешь, как говорят: "Человек, играющий с огнем, может обжечься"?
Мэтью криво улыбнулся, но ничего не ответил. Ему стоило неимоверных усилий оставаться на месте. Саманта уже была представлена всем членам семейства, и теперь его мать старалась удержать ее возле себя, чтобы не дать ей прервать беседу Мэтью с дедом.
Это действовало ему на нервы. Мэтью почувствовал, как в нем закипает злость. Он был абсолютно уверен, что деду известно о кознях матери. Интересно, может быть, они сговорились заранее? О господи, что это - мания преследования? Он становится неврастеником. Чем скорее он получит от Саманты то, что ему нужно, и отправит ее укладывать вещи, тем будет лучше для всех.
Чтобы скорее покончить со всем этим, он, глубоко вздохнув и сказав: "Прошу прощения, дед!" - двинулся к намеченной цели. Ему было безразлично, что он раскрывает свои карты. Его не заботило, что подумают близкие и дальние родственники. Лавируя между стульями, шезлонгами и диванами в веселую полосочку, Мэтью приближался к Саманте, и слова, которыми он находу обменивался с окружающими, вряд ли можно было назвать любезными.