— Московский номер, —сказал Мягков.
— Вот я и думаю, — Волошин- возбужденно заметался по горнице, — может, они чего видали! Надо в Москву ехать, найти их и спросить. Может, чего видали, — он с надеждой посмотрел на парня.
— Вы номер точно запомнили? — подстраховался Валерий.
— Точно. Я говорю тебе — цена водки в то время, когда я выпивать начал, три шестьдесят два была. И две семерки. Правда, про цвет не скажу, сумерки были. Но номер точно запомнил.
— Я сегодня запрос сделаю, — немного подумав, сказал Валерий. — И про то, что лучше самим поехать, вы правильно решили. Сейчас с милицией откровенничать не любят. Даже если и видели что-то, не скажут.
— А ты, говорят, из милиции уходишь? — спросил Волошин.
— Пока в отпуске, — поморщился парень. — Я рапорт подал. Меня вызвали и говорят: подумай, вот и отправили в отпуск. — Порывисто отвернувшись, неожиданно всхлипнул. — Я бы все одно ушел. Зина говорила, что за милиционера не выйдет.
— Я знаю, — кивнул Дмитрий, — она мне говорила.
— А буквы вы не помните?— спросил Мягков.
— Нет, — Волошин покачал головой. — А чего? Номер-то я помню». И две семерки. Сам говоришь, московские номера.
— Так-то оно так, — хмуро сказал Валерий, — но, бывает, номера и цифровое обозначение совпадают, а буквы не те. — Да все равно надо поговорить с ними. Может, чего видели. — Он выудил из-под стола начатую бутылку водки.
— Дмитрий Сергеевич, — несмело проговорил Мягков, — вы бы не пили. Ведь понимаете...
— Да понимаю я все, — наливая полстакана, вздохнул Волошин. — Но и ты вникни. Страшно это. Вдруг остаться одному. Я же никогда не жил один, — горько признался он. — Сначала с родителями, потом институт кончил, женился. Я обыкновенный смирный человек. Даже в детстве почти не дрался. А когда Саша женой стала... — зажмурившись, он потряс головой. — Она знаешь, каким человеком была. Я ведь и не пил, — Волошин поднял стакан, посмотрел через него на свет. — Дочь родилась. Потом все в один миг сломалось. Я говорю про привычный уклад жизни советского человека. Союз нерушимый республик свободных в один миг перестал существовать. Кругом начали делать деньги. Нет, -— Дмитрий покачал головой. — Я, конечно, понимаю: сейчас всем дали возможность показать, кто на что способен. Я же инженер, — прервавшись, он сделал глоток. Выдохнул, подцепил вилкой надкусанный огурец. — Меня до сих пор во всякие кооперативы приглашают. Я отличным автомехаником был. — Волошин допил водку. Перевел дыхание, зажмурился.
— Почему был? — возразил Валерий. — Вы и сейчас...