— Тогда что же вы…
— Завел подальше в лес и перья маховые ему обрезал, — сообщил мужчина. — Взлететь не сможет, а пешком из леса выбираться до-олго будет! Когда отвяжется от дерева, конечно, кляп вытащит и спустится. Лучше было бы крылья подрезать, но это уже увечье, а перья отрастут…
Маша потрясла головой, пытаясь понять, как же это такой хрупкий Весь справился с Реталем? Наверно, пригрозил серпом!.. Бедный крылатый! На дереве… Понятно, как они с Весем туда попали!
— А вдруг его найдут? — с надеждой спросила она.
— Вряд ли, — спустил ее с небес на землю мужчина. — Никто не видел, куда мы пошли. В это время как раз самая жара, все отдыхали после обеда. Так что не найдут, не надейся. Но ты не бойся, я же не вовсе изверг, привязал так, что освободиться он сможет… денька через три. Ничего, ночи теплые, волки по деревьям не лазают. Переживет.
— Но дальше-то что?! — вскричала Маша, уже ничего не понимая.
— А дальше… надо живо убираться отсюда, — произнес Весь. — Я не желаю ехать в столицу в цепях.
— А… куда же?.. — попыталась девушка сформулировать вопрос.
— Самому интересно. — Мужчина усмехнулся. — Подальше отсюда. Там видно будет. А ты мне поможешь. Поможешь, поможешь, не крути носом! У тебя выхода другого нет. Если останешься — тоже за решетку угодишь. Охота тебе?
— Нет, — призналась Маша. Пострадать за преступление, которого не совершала, — это ли не несчастье? Слыхала она о таком и в своем мире: это часто случалось до того, как воцарился общевизм!
— Тогда давай соображай, — велел белобрысый. — Ты поселок лучше моего знаешь. Прикинь, у кого можно лошадей увести.
— Увести?! — ужаснулась Маша. — Украсть то есть?!
— Ты погромче еще поори при открытом окне, — нахмурился тот.
— Зачем лошади-то? — Девушка понизила голос.
— А ты хочешь вещи на себе нести? Припасы там, одежду? Нет проблем, ты и потащишь! — усмехнулся Весь. — Вон кобыла какая вымахала! А теперь иди-ка, принеси мне поесть!
Маша горестно уставилась в пол. Кажется, с самого начала что-то пошло не так, и как теперь это исправлять, она не знала…
Подавая обед Весю, а потом машинально убирая грязную посуду, Маша все думала о том, что он рассказал. Неужели нашлись негодяи, которые прикрылись светлым учением Вождя, чтобы грабить и убивать?! Но ведь это совершенно не по-общевистски! Маше было до слез обидно, что ее слова неправильно поняли или, хуже того, намеренно извратили! Или это попросту она не смогла точно объяснить, подвела Вождя?! А что, если все те, кто бывал на политучебе, постигли общевизм в меру своего разумения и принялись разбойничать?!