Мир в глазах задрожал в привычной дымке превращения. Но тут мой взгляд случайно упал на Владыку. Он, вопреки моим ожиданиям, не поспешил удалиться, поняв, что попытка покушения сорвалась. Вместо этого эльф продолжал торопливо плести атакующее заклинание. Судя по пульсации силы, оно было обязано смести Гвория, раздавить под своей тяжестью. Ни Рикки, ни Аджей не успевали прийти полуэльфу на помощь.
– Ты… – Гворий тяжело поднялся с колен, выпрямился напротив дяди. – Ты не посмеешь!
– Еще как посмею. – Виррейн криво ухмыльнулся, слизнув капельки пота, выступившие над верхней губой. – И поверь, племянничек, эти чары тебе не перехватить при всем желании.
Вокруг полуэльфа зазеленела защитная дымка. Но она разгоралась слишком медленно, чтобы успеть отразить удар Владыки. Я сжала кулаки, не зная, что предпринять. Плюнуть на все и бежать? Мол, пусть сами разбираются? Да, наверное, это будет самым верным решением.
– Виррейн! – неожиданно услышала я собственный голос, звенящий от напряжения.
Повелитель даже не повернул голову в мою сторону, занятый почти сформулированным заклинанием. А вот Гворий с безумной смесью надежды и тревоги посмотрел на меня.
– Я активирую клятву! – торопливо выкрикнула я, чудом увернувшись от ближайшего эльфа, поспешившего на выручку своему господину. – Не сметь!
Владыка покачнулся, словно от удара, однако устоял на ногах. Это было немыслимо, но он сопротивлялся моему приказу! Медленно, с огромным трудом Виррейн поднял руку. Нацелился указательным пальцем на племянника, готовясь послать чары в недолгий и печальный полет. Что оставалось делать?
– Умри. – Жестокое слово само соскользнуло с моих губ. И в тот же миг стало тихо. Так тихо, что каждый присутствующий сейчас на лесной тропинке и около нее наверняка услышал меня.
– Нет, Тефна! – Гворий умоляюще замотал головой. – Нет, отмени приказ! Сейчас же!
Было слишком поздно. Виррейн мог сопротивляться приказу остановиться, но жить после моего запрета он был не в состоянии. Алые смертельные чары рассыпались, растаяв в воздухе, словно их и не было никогда. Владыка с нескрываемым изумлением и какой-то детской обидой перевел на меня немигающий взгляд пронзительно-синих глаз. Почему-то блаженно улыбнулся, будто испытывая непонятное, неведомое обычным смертным наслаждение. И умер, навзничь рухнув на траву.
– Смерть, – зашелестела тьма вокруг меня.
– Смерть, – послышалось в шорохе ветвей у меня над головой.
– Смерть, – откликнулись эльфы, беря меня в тесное кольцо.
И только Гворий промолчал. Он глядел на меня с таким удивлением, словно впервые увидел. И я скорее прочитала по его губам, чем услышала: