.
Но это рядовая чепуха. Читая «Собор парижской Богоматери» Виктора Гюго, иной читатель справедливо удивится: как это ученый алхимик Клод Фролло пал жертвой чувственной страсти к цыганке, уличной плясунье?
В классическом индийском произведении «Двадцать два рассказа демона» излагается казус не менее поразительный. В джунглях жил мудрейший санниази. Иногда он выходил из состояния «самадхи» и катался верхом на тиграх, иногда пропитания ради отщипывал кусочек коры от ближайшего дерева. Услышав, как раджа этой области восхваляет великого аскета, некая куртизанка поспорила с ним, что через неделю санниази станет ее рабом. Для начала она подсунула конфету, пропитанную афродизиаком, под кору, которую время от времени пощипывал санниази, затем «случайно» попалась ему на глаза обнаженная, испуганная, стыдливо прикрывая маленькими ладонями красивые большие груди. Короче говоря, уже через три дня несчастный аскет ползал у ее ног.
Новые астрономы, пораженные бесконечностью великой матери-ночи, предрекают импотенцию, угасание солнцу — фаллической парадигме — впрочем, вселенная все равно засосет нас «черными дырами» — забавная и прозрачная метафора. Пока мечтатели мечтают, деловые монады под сдержанные аплодисменты прогрессистов и негодование гуманистов, познают, покоряют, пожирают лоно (нашей локальной) земли-матери, сетуют на «ограниченность ресурсов», советуют человечеству худеть, размножаться экономично, ибо однажды все мы проснемся с голодным брюхом и лифчик будет не на что надевать.
Женские груди наглядно обнажают природную двойственность земного бытия. Если раздвоение чувства или мысли на одновременную симпатию и антипатию, правду и ложь неприятно, если общая молитва и богу и дьяволу предосудительна, то раздвоение женской груди… Иногда старуха, задетая прохожим, кричит вслед: чтоб у тебя… отсох, чтоб тебе невесту с одной сиськой… Ужасны инвективы старой ведьмы.
Обладатели фаллоса не умеют считать до двух, поскольку «два» для них составлено из двух единиц при обязательной дистинкции. В самом деле: две руки делятся на правую и левую, один глаз или одно ухо часто функционируют лучше своих «напарников». Но женские груди качественно равны — каждая из них одинаково красива и функциональна или наоборот, по крайней мере, на мужской взгляд. В схолиастике сие называется indifferentia aequilibrii — равновесия побуждений, две лужайки буриданова осла. Вероятно, данный осел был сыт в отличие от ребенка или мужской руки, которые с одинаковой жадностью хватают любую грудь.
Генада «два» дает женскому телу два центра тяжести — груди и ктеис. Две груди и соцветия сосков, «двуличная» вульва с клитором и активный бэксайд.