Одновременно это была и тренировка выдержки — кто-то назвал бы ее иммунитетом — в отношении людской боли. Шлифовка знаний параллельно с ожесточением сердца.
Лору настолько пугала эта перспектива, что в каникулы она ни о чем больше и думать не могла. В детстве она прикармливала и тащила в дом каждую бродячую собаку, забредавшую к ним в сад, и прятала, пока ее не обнаруживала мама и не вызывала ветеринарную службу.
Поскольку на сей раз им разрешили самим выбрать себе напарников, она упросила Барни «в качестве рождественского подарка» составить ей компанию в этой экзекуции. Он согласился, но теперь вдруг обнаружил, что и для него это будет не самое легкое испытание. Не говоря уж о третьем в их группе — новобрачном Хэнке Дуайере, которому сегодня выпало исполнять обязанности анестезиолога. В этом Лора ему позавидовала, поскольку он мог следить за сердцем и дыханием и не смотреть на внутренности. Но Хэнк тоже страдал и мог лишь приговаривать:
— Спокойно, спокойно. Она в отключке, она и вправду ничего не чувствует.
Резать трупы в анатомичке было совсем другое дело. Ведь там они, строго говоря, имели дело с неодушевленными предметами. Облегчала дело и их безликость, ибо к тому моменту, как им открывали лица, покойники, много недель пролежавшие в морге, успевали измениться настолько, что плохо ассоциировались с живыми людьми.
Теперь же у Барни, Лоры и, наверное, всех остальных студентов, приступающих к работе с собаками, было такое чувство, будто они режут близкого друга. Ибо от них требовалось между сеансами резекции поддерживать в «своих» собаках жизнь.
Кто-то по соседству не удержался и вслух произнес:
— Я больше не могу. Эта дворняжка такая миленькая!
В ответ профессор Крукшанк произнес традиционную речь на тему «прогресса человечества».
— Мы должны помнить: мы делаем это не из жестокого отношения к животным, а из сострадания к своим собратьям. Нам надо научиться оперировать живые существа. — И уже менее наставительным тоном добавил: — Ладно, приступим к делу. — С этими словами он вышел.
Жалостливый студент нехотя повернулся к лежащей под наркозом собачонке и, к своему удивлению и облегчению, обнаружил, что, пока он слушал профессорскую проповедь, его коллега уже успел раскроить собаке брюхо. Он уткнулся глазами в лапу пса, к которой — как у всех подопытных — сейчас была подведена трубка с глюкозой и физиологическим раствором.
Еще одно преимущество трупов по сравнению с живыми собаками: отсутствие кровотечений у покойников. Сейчас же под нервными движениями скальпеля в руках студентов во все стороны летели брызги крови из ненароком задетых артерий.