«О чем он толкует?» — подумала Лора. Она попыталась сохранять самообладание, ибо интуиция подсказывала, что Колдуэлл пытается ее спровоцировать на нервный срыв и уничтожить на месте.
Но она удивила его своим признанием:
— Я тоже об этом думала, доктор Колдуэлл, и признаю, что допустила несдержанность. Мне не нужно было в операционной давать волю эмоциям. Это никак не способствовало делу и уж конечно не вернуло бы жизнь малышу.
Она помолчала, а потом с нажимом сказала:
— Это мог сделать только кислород.
Реплика вызвала неловкое покашливание.
— В любом случае, мне жаль, что я не сдержалась.
— Очень мужественное признание, доктор Кастельяно. Спасибо вам. Но боюсь, вы упускаете из виду главный момент.
— Какой же?
— Мы все — добросовестные врачи. И все, как теперь говорят, время от времени слетали с катушек. Одна из самых тяжелых проблем нашей профессии состоит в том, что мы воспринимаем больных как близких нам людей.
Перегнувшись через стол, доктор Колдуэлл припечатал:
— Но есть непреложный закон: врач не должен спорить со своим коллегой.
— Еще раз прошу извинения, сэр, об этом нигде не написано. В клятве Гиппократа об этом не сказано ни слова.
— Доктор Кастельяно, на это замечание я отвечать не стану. Позвольте вам повторить, что есть общепризнанное правило: врач не должен подвергать сомнению, что его коллеги руководствуются лучшими побуждениями.
— А если на ваших глазах совершается такая вопиющая ошибка, что вы не можете принять это «неписаное правило»? Если, к примеру, действия пьяного хирурга приведут к гибели пациента, который вполне мог бы жить?
— Не доводите до абсурда, Лора. В таком случае, конечно, следует доложить его начальству.
Он сделал паузу и дождался, пока на ее лице появится облегчение. И тут нанес последний удар:
— Но только не в письменном виде!
Все снова заерзали в креслах. Директор поднялся.
— Полагаю, доктор Кастельяно, я довел до вас свою позицию. Спасибо, что пришли.
Направляясь к лифтовому холлу, Лора почувствовала, как ей на плечо опустилась рука. Она остановилась. Это был доктор Леместр.
— Лора, — с улыбкой сказал он, — вы очень красивая женщина.
— И что из этого следует?
— Что вы легко найдете себе работу на следующий год.