– Понимаете, мы направили двух людей разобраться с этим человеком...
– Мы, Николай Второй? – хмыкнул хозяин кабинета.
– Мы с моим начальником службы безопасности, это целиком была его инициатива. Им удалось его только ранить, а он убил их обоих и скрылся. Мои люди проверили все столичные больницы, подключили милицию, но безрезультатно. Теперь никто не знает, где сейчас этот Шевченко, или кто он там. Понимаете... – опять срываясь на крик, продолжил он. – Я знаю, он отлежится и будет мстить.
– Было бы очень странно, поступи он иначе.
– Но он же убьет меня!
– Легко.
– Что же делать? Я думаю...
– Раньше надо было думать, Игорь Сергеевич, причем головой. Я вообще не понимаю, за каким чертом вам понадобилось его убивать. Человек сделал свою работу и, по-моему, очень даже неплохо. Да или нет? Отвечайте!
– Да.
– Так почему нельзя было просто заплатить?
– Понимаете, – у господина Сенчукова запершило в горле, как будто он только что проглотил пригоршню опилок, – в ходе работы он узнал много такого...
– Вы действительно так мало дорожите собственной жизнью? Если да, то я вас не задерживаю. Идите и постарайтесь прожить оставшийся вам срок ярко. Думаю, в полтора-два месяца уложитесь.
– Я хочу жить.
– Очень?
– Да... – еле слышно проговорил несчастный бизнесмен и снова вытер лицо насквозь мокрым платком.
– Тогда начинайте говорить правду и не пытайтесь меня обмануть, врать вы, кстати, совершенно не умеете.
– Мы с начальником службы безопасности...
– Стоп! Вы меня неправильно поняли. Я сказал, говорить правду.
– Но, я...
– Вы идиот, Сенчуков. Неужели вы до сих пор не поняли, что люди моей профессии никогда и никому не верят на слово? Пока вы пробивались ко мне на беседу, я успел пообщаться с руководством «Водолея». Они честно перевели на ваши счета деньги за работу того специалиста, гораздо, кстати, больше половины запрошенной им суммы. Вы у нас, оказывается, ко всему прочему, еще и воришка.
– Но мой начальник службы безопасности...
– За тот час, что вы ждали в приемной, мои люди успели поговорить по душам с этим вашим Петром, как его, Калениковичем. Хотите послушать его показания?
– Подлец... – тихо промолвил Игорь Сергеевич.
– Полностью с вами согласен, подлец, ворюга, трус и полный придурок. Это я о вас говорю, любезный. Знаете, что-то у меня совсем нет желания вам помогать.
Сенчуков закрыл лицо ладонями и зарыдал в голос.
– Но... – хозяин кабинета сделал паузу. Его столь нелестно охарактеризованный собеседник осторожно выглянул из-за неплотно сомкнутых пальцев и замер в ожидании. – Я, к моему глубокому сожалению, вынужден это сделать.