– Вы сможете узнать, где лечится этот Шевченко? – с надеждой спросил воспрянувший к жизни бизнесмен. Щеки его порозовели, слезы начали подсыхать. – Сообщите мне, и я пошлю людей.
– Вы уже посылали к нему людей, забыли? Давайте каждый будет заниматься своим делом, вы – производить кальсоны и торговать прокладками, а я – решать деликатные вопросы.
– Но я могу быть уверен, что...
– К сожалению, можете... – взял лист бумаги и передал его расцветающему на глазах Игорю Сергеевичу.
– Что это?
– Реквизиты банка, номер счета и сумма.
Сенчуков вгляделся в цифры и опять стал похож на умирающего лебедя.
– Но позвольте, – пробормотал он.
– Не позволю. Скупой всегда платит дважды, вам придется это сделать трижды. Крайний срок выплаты – послезавтра. Уразумели?
– Да, – проблеял тот и опять заплакал.
– Если так, то не вижу смысла в дальнейшем общении. Уходите.
Первый раз я ненадолго очнулся в стремительно несущейся «скорой», а потом уже на операционном столе, как раз перед тем, как примерить маску с наркозом. Дальше все было как всегда: пробуждение, больше напоминающее всплытие на поверхность из глубины, сильный озноб от проходящего наркоза и, наконец, боль.
– Очень удачно вас продырявили... – сообщил оперировавший меня врач, молодой, хмурого вида парень. Он больше походил на недостреленного братка из девяностых, нежели на толкового хирурга. Других, как я понял, в этой больничке не держали... – Внутренние органы серьезно не пострадали, – закурил сам и дал мне огонька. – Через месяц будете как новенький, только шрамы останутся.
– Ну, и хрен с ними, – безмятежно молвил я, удобно расположившись на широкой, удобной кровати, меньше всего напоминающей знакомое каждому хворому россиянину скрипящее больничное убожество. Там, куда я попал, все было исключительно по высшему классу.
Ближнее Подмосковье к северо-западу от столицы. Оборудованный по последнему слову медицинской техники корпус в бывшем заводском профилактории. Квалифицированный, прекрасно вышколенный персонал, отдельные просторные палаты, чистота и полное отсутствие больничной вони. Прекрасная кормежка. Тишина. А если принять во внимание рвущиеся в космос цены на землю в Подмосковье? Представляю, сколько ухарей пыталось оттяпать под себя эти гектары с постройками. Так и встают перед глазами щекастые сельские рейдеры, только что удачно захватившие колхозный коровник. Сурового вида ребята из района, московские мальчики... Все они точно приезжали сюда померяться крутостью и административным ресурсом и с одинаковым успехом. Тут уж последнему дурню становится ясно, что этим великолепием владеют очень серьезные люди с прихватами на самом верху.