– Вот и славно, – заявил врач и достал из шкафа бутылку коньку. Мы выпили по рюмашке, и я отправился домой.
Войдя в собственную квартиру, я первым делом достал из шкафа красного цвета мобильный телефон и с большим удовольствием разбил его молотком, а «симку» утопил в унитазе, после чего упал на диван и отвалялся на нем без перерыва двое суток, покуривая и любуясь узорами на потолке. Время от времени я отвлекался от этих увлекательных занятий на непродолжительный сон, потом все начиналось сначала. Через два дня я с большим трудом совершил вылазку в ближайший магазин, прикупил съестного, вернулся домой и заставил себя поесть. С тех пор так и жил, валялся, а когда надоедало, вставал и бездумно шлялся по квартире, стараясь не обращать внимания на отражающуюся в зеркалах собственную постную физиономию. С каждым новым днем слабость в теле и общая апатия возрастали, и я понял, что тот день, когда я просто не смогу или не захочу встать на ноги, не за горами.
В середине февраля позвонил Саня Котов и пригласил к себе на день рождения.
– Не могу, болен, – сухо ответил я.
– Ну, и черт с тобой, – молвил тот и положил трубку.
Он приехал ко мне через день, минуту-другую полюбовался моим, сросшимся с диваном телом, в изумлении повел головой и со словами: «Как все запущено» взял меня за шиворот и поволок наружу. Я не особо и сопротивлялся – не было ни сил, ни желания.
– Куда мы? – вяло полюбопытствовал я, когда Санин джип вырулил на Ярославку.
– Ясно, куда, – буркнул Саня, прибавляя газу, – к Сергею Ивановичу.
– Зачем?
– Лечить тебя, идиота, а то еще загнешься чего доброго.
– Я что, просил меня лечить?
– Бога ради, больной, закройте варежку и наслаждайтесь поездкой.
– Ну-ну, – я поудобнее устроился в кресле и закрыл глаза. В общем, получилось не так комфортабельно, как на собственном диване дома, но терпимо. К Сергею Ивановичу, так к Сергею Ивановичу. Если это тот самый чудо-доктор, то хрен мы к нему попадем, к нему серьезные люди за месяцы вперед записываются.
К моему самому искреннему удивлению, нас приняли. Все-таки правильно говорят, что Саня Котов знаком с половиной Москвы, а вторая половина знакома с ним.
– Что скажете?.. – спросил этот прохиндей, когда мы заявились к доктору Львову на третий день. Два дня, предшествующих этому, меня ощупывали, осматривали, разве что не обнюхивали. Задавали разные, порой неожиданные вопросы. А еще я сдал кучу анализов.
– Оставьте нас одних, – сухо ответил доктор. Котов скорбно посмотрел на меня, встал и вышел, осторожно прикрыв за собой дверь.