— О чем ты думаешь, Линда? — услышала она вопрос Грейс.
Линда в недоумении взглянула на свою золовку — энергичную сорокалетнюю даму, никогда не знавшую настоящих забот.
— Извини, Грейс, я задумалась. Что ты сказала?
— Как ты думаешь, может быть, использовать гавайские мотивы? Или что-нибудь еще более экзотическое?
— О, я не знаю… У меня совсем нет опыта в таких делах. — Боже, какая разница! — подумала она, а вслух произнесла: — Я бы, наверное, предпочла восточный стиль.
— Ну, наш комитет соберется сегодня здесь, чтобы обсудить все. Надеюсь, ты присоединишься к нам?
— С удовольствием, — вежливо улыбнулась Линда. — Конечно, если я смогу принести какую-нибудь пользу. Я не очень хорошо справляюсь с подобными вещами.
Сенатор добродушно рассмеялся.
— Оставь Линду в покое, Грейс. Разве ты не видишь, что она еще не совсем акклиматизировалась дома?
Линда взглянула на высокого седовласого человека с изысканными манерами и наградила его благодарной улыбкой. Вернувшись в этот дом, она, к своему удивлению, обнаружила, что сенатор рад ей и даже взял ее под свое покровительство.
Линда отодвинула от себя тарелку с недоеденным завтраком и встала из-за стола.
— Кажется, туман начал рассеиваться. Я, пожалуй, немного прогуляюсь по саду.
Она вернулась в свою комнату, чтобы надеть теплый жакет и шарф. Август в Хьюстоне был, к сожалению, совсем не таким, как в Калифорнии; даже море — холодное и серое — не радовало глаз.
Особняк Конли находился у развилки трех широких дорог. Рядом стояли такие же величественные и огромные дома соседей, а сад был совсем небольшим, с несколькими тропинками и зелеными лужайками. Его отделяла от дороги живая изгородь. К дому вела широкая подъездная аллея.
Линда медленно бродила по тропинкам, пока не добралась до высокой кирпичной стены, отделяющей сад от владений соседей. Она опустилась на широкую каменную скамью, наслаждаясь покоем и уединением. Отсюда ей почти не виден был сам особняк.
Линда прислонилась к кирпичной стене и закрыла глаза. С самого приезда сюда она ни разу еще хорошо не спала ночью. Наверное, дело было в том, что ей предоставили ее старую комнату — ту, которую она когда-то делила с Роем. Грейс, очевидно, решила, что так она быстрее снова привыкнет к дому. Но Линда часами лежала, уставившись в потолок. Ее обступали видения прошлого. Она вспоминала юного Роя, такого обаятельного и веселого, и плакала о его загубленной жизни — а заодно и о своей…
Сквозь набегающий сон Линда думала, что вряд ли снова сможет быть счастливой в этом доме. Но у нее сейчас не было выбора: теперь ей придется заботиться не только о себе. Скоро у нее появится ребенок. Ребенок Джейка! И вновь гнев переполнил ее сердце, но еще сильнее была боль потери.