— О да! — В ее голосе прозвучал оттенок сарказма, заставивший его ухмыльнуться. — Не думаю, что кто-нибудь упустил хоть одно движение, когда ты заставил согревать тебя.
Джонни расхохотался так, что кровать затряслась.
— Да, это было просто гениально.
— Ну уж, конечно, мне показалось, что моих хватит удар, — причитала Эммелин.
— О, не беспокойся. Они тоже проходили через такое. По крайней мере, один раз в жизни. Ведь ты же тут.
— Да, конечно. Но не на публике же они устраивали эту…
Джонни взвыл от смеха.
— Не думал, что это настолько скандально! Я не хотел смутить их! — Он подтянул сползающее полотенце повыше. — Я просто устроил некое шоу. Наподобие этого, например. — Подмяв Эммелин под себя, он со смехом прижался носом к ее шее. — Ты так приятно пахнешь!
Это, должно быть, тот лосьон, который дал ей Макс, подумала она. Но пока Джонни, дурачась, покрывал поцелуями ее плечи и руки, она не могла произнести ни звука.
— Пусти, ты раздавишь меня, верзила.
Джонни зашелся от смеха.
— Выпусти меня, — пропищала Эммелин, и он приподнялся над ней на руках. — Наши родители ушли, шоу окончено. Закругляйся!
— А если не прекращу? — Внезапно он стал серьезным.
— Если нет, то я… я…
— Да? — Он взял ее лицо в ладони и склонился к ее губам для поцелуя.
— Я… я напомню тебе о нашем соглашении.
Когда ее слова проникли в его затуманенный страстью разум, Джонни внезапно осознал, что он почти голый и вот-вот нарушит их соглашение. Она права. Этого он не может позволить себе в течение целого года. Он неохотно освободил Эммелин, слегка прикоснувшись к ее губам.
— Извини, я немного увлекся. — Он откатился на спину, и оба лежали, глядя в потолок. Наконец Джонни усмехнулся: — Как ты думаешь, не стоит ли нам раздобыть нормальную одежду?
— Это было бы чудесно, — просияла Эммелин.
В понедельник утром, проведя две ночи в апартаментах для новобрачных, Эммелин почувствовала, что готова переехать на ранчо. Возможно, думала она с надеждой, пока они собирали вещи, она сможет преодолеть соблазн к сближению с Джонни, когда начнется их повседневная «семейная» жизнь. Они будут заняты каждый своим делом. Хотя… Днем Джонни и относился к ней холодновато, держась на расстоянии, ночью же, когда защитные барьеры исчезали, они много говорили обо всем на свете. Смущенная как никогда, Эммелин понимала, что проводить с этим красавцем столько времени не слишком хорошо для нее. Не то чтобы она жалела о чувстве взаимопонимания, появлявшегося с наступлением темноты, но ее рациональный мозг говорил, что растущая теплота их отношений будет губительна для делового соглашения, которое они заключили.