Что делает глава марионеточного правительства бывшей Франции, бывший маршал бывшей армии? Он стал прислугой за все у генерала Штюльпнагеля. Петэн поставляет немцам людей и оружие, хлеб и снаряды, Петэн выдает гестаповцам французов, Петэн посылает приветственные телеграммы уголовнику Павеличу и вшивому Антонеску. Маршал Вердена стая коллегой босяка Квислинга. Немцы кричат: «Подавай!» — и старый лакей Петэн отбирает у французских инвалидов последний кусок хлеба, вырывает у французских детей последний литр молока, — он все готов отдать немцам, лишь бы ему оставили эрзац-столицу в курорте Виши, справедливо прозванном Вишбаденом. Петэн поставляет пушечное мясо своим победителям. Петэн призывает французов отправиться в Германию на каторжные работы. Петэн заклинает французских военнопленных, которые третий год томятся в плену, «быть послушными». Бывший маршал захлебывается во французской крови. Он удушил голодом сотни тысяч французских детей. Он отправил в рабство сотни тысяч французов. Он погнал детей Франции на Волхов — умирать за поработителей родины. Он во стократ презренней Квислинга: у того позади только папка в полиции и скромный оклад мелкого шпиона; у Петэна позади — слава Франции, Верден. Но дряхлый маршал охорашивается: он не только подает немцам котлеты из человечины, он при этом произносит речи.
Последнюю речь Петэн произнес несколько дней тому назад, но поводу двухлетней годовщины «легиона бывших фронтовиков и добровольцев национальной революции». В Вишбадене бывший академик Боннар пересмотрел французский язык: «национальной революцией» теперь называется поражение Франции, а «легионом бывших фронтовиков и добровольцев» — объединение лакеев Германии.
Празднование второй годовщины в Жергови было обставлено торжественно. Немецкие шпионы приехали из разных городов — из Парижа, из Лиона, из Лилля, Бордо. И каждый шпион привез с собой в ящике толику французской земли. Маршал Петэн заявил шайке: «Сегодня утром вы доставили землю из всех наших провинций». Маршал лгал: не было «делегатов» от двух французских провинций, которые немцы официально присоединили к рейху: от Эльзаса и Лотарингии. Зато были «делегаты» от прочих провинций, захваченных немцами. Они принесли землю, запачканную немецким калом и немецкими плевками. Маршал восхищенно сказал, что из этой земли вырастет «крепкое, ветвистое дерево». Засим Петэн прославил деятельность Пьера Лаваля.
Здесь стоит напомнить, что полтора года тому назад Петэн, поссорившись с Лавалем, приказал его арестовать, как «иностранного шпиона». Маршал тогда дал интервью американским журналистам, в котором заявил: «Нет француза, не испытывающего чувства брезгливости при одном упоминании имени Лаваля. Этого бесчестного индивидуума презирает вся Франция. Находясь во главе моего правительства, он самовольно договаривался с немецкими властями и был агентом иностранной державы».