Боюсь, мадам, я проявила прискорбное невежество в том, что касается этикета, принятого в высшем обществе. В то же время я ясно отдавала себе отчет в том, что этого требовало простое приличие, и не должна была позволять себе поддаваться на уговоры лорда Чарда.
В глубине души она чувствовала, что ее замечание было не совсем справедливо, поскольку настойчивость проявлял не столько лорд Чард, сколько Хьюго. Если бы только она могла остаться дома! И все же девушка сознавала, что она ни за что не решилась бы провести ночь в замке одна, зная, что Лью Куэйл где-то поблизости.
— О, пожалуйста, мисс Ракли, не сердитесь так на моего бедного Джулиена! — воскликнула герцогиня, но, прежде чем она смогла добавить что-либо еще, дверь отворилась и доложили о Хьюго.
Если герцогиня уже успела убедиться, что Леона оказалась совсем не такой, какой она себе ее представляла, то, едва увидев Хьюго, она окончательно пришла к выводу, что, хотя их визит и выходил за рамки обычных условностей, перед нею были двое незаурядных молодых людей, которые, несомненно, являлись в полной мере леди и джентльменом.
Леона ощутила невольный прилив гордости, когда Хьюго проследовал через гостиную непринужденной походкой, свидетельствовавшей о том, что он чувствовал себя в Клантонбери как дома. Он поклонился с грацией, которая не могла не быть оценена лордом Чардом, и объявил герцогине, с выражением нескрываемого восхищения в глазах, что он является ее самым преданным слугой.
— Ваша милость, безусловно, найдет во мне самого верного из своих поклонников, — добавил он. — Когда я увидел вас на балу у Ольнека, вы были столь прекрасны в ослепительном блеске бриллиантов, что даже сияние свечей и люстр померкло перед вашим сиянием.
— Сэр Хьюго, вы мне явно льстите, — упрекнула его герцогиня с улыбкой, но Леона не могла не заметить, что комплимент был принят с удовольствием, так как она продолжала:
— Я счастлива приветствовать вас и вашу сестру в Клантонбери. Джулиен говорил мне, что вы живете совсем недалеко отсюда, и, так как мы соседи, нам следовало бы познакомиться раньше, хотя, если я правильно поняла, вас долгое время не было дома.
— Разумеется, ведь он тогда был со мною во Франции, — вставил лорд Чард. — Один из моих самых надежных офицеров, Харриэт. Если не ошибаюсь, я рассказывал вам о его подвигах в некоторых из своих писем.
— Если только, по-вашему, я могу их вспомнить, — отпарировала герцогиня. — Ваши письма обычно были ужасно скучными — сплошные описания сражений, маневров и бесконечные нападки на французов, которых я всегда считала одной из самых культурных наций, по-настоящему знающей толк в хорошей еде.