Нотариус, аккуратненького вида невысокий и неполный мужчина в летнем отглаженном костюме, светлой рубашке и нежно-голубом галстуке, расположился за столом и достал кейс с документами. Щелкнул замок, и юрист вынул папку с документами, а оттуда и сами документы, все в каких-то веревочках и печатях.
– Не томите! – взмолилась ведущая актриса Ветрова. – Вы сами не можете, что ли, сказать, что там? Вы же составляли!
Вилли перевел. Юрист прокашлялся.
– Во-первых, такие вещи требуют повышенной честности и внимательности, тут «абы как» не пройдет. Во-вторых, тысячи людей составляют завещания, причем часто за много лет до того, когда они могут понадобиться… Я не могу помнить все. Итак… – Мужчина вытер лоб носовым платком.
Началась вступительная часть, кто и в каком здравии при составлении завещания находился. Ну а дальше шла самая значимая часть – по имуществу.
– «Свои сбережения в размере десяти тысяч долларов, – читал нотариус, – завещаю своей единственной наследнице Аграфене Романовне Пичугиной, такого-то года рождения, имеющей российское гражданство».
– Велика сумма! – фыркнула Настя.
– Здесь прилагается номер счета в банке, где ей выдадут деньги по завещанию, – пояснил нотариус. И продолжил: – «…Свой театр в городе Будапешт я завещаю моему другу Эдуарду Эриковичу Колобову».
После этих слов все присутствующие дружно посмотрели на режиссера. Сам Эдуард, казалось, вот-вот потеряет зрение, так как глазные яблоки просто выпадут от удивления и покатятся по паркету апартаментов Вилли.
– Мне? Господи, совсем не ожидал. Он что, под старость с ума сошел? Зачем мне все это…
Груня оставалась совершенно спокойной, зато настала очередь Насти порадоваться и позлорадствовать.
– Ой, какая неожиданность! Только что найти отца, узнать, что он оставил завещание, понадеяться, что хоть перед смертью, как бы прося прощения, тот отвалил хоть что-то, а тут – на тебе! Что и было, театр, завещано другу!
Татьяна Ветрова с неприязнью посмотрела на Настю.
– Ну и злая же ты… И эта сучка метит на мое место, желает стать ведущей актрисой? Доброты в тебе не хватает, доброты!
– Да, я обязательно стану звездой! Ты-то ведь уже сдаешь, старушка! А уж при таком перекошенном лице зрители вряд ли осыплют тебя цветами. Хорошо бы ржать не начали прямо сразу!
– Мое перекошенное лицо закончится через полгода, а твоя злобная душонка останется с тобой на всю жизнь! – достойно ответила на ее реплику Татьяна.
– За полгода много воды утечет, – прошипела Настя, словно гремучая змея.
– Девочки, прекратите! – остановил перепалку Эдуард Эрикович. – Что вы в самом деле? Да еще при посторонних. Что про нас подумают? Стыдно! Мы же всем говорим, что мы – самая дружная труппа, почти семья. А на деле выходит, все друг другу просто враги?