Но около гостиницы «Гастронома» не видно. Зато стоит ларёк унылого хлюпкого расхлябного построя. Внутри висят желтые клейкие усатые ленты с мухами. В витрине — несколько колбас, сыра, каких-то молочных продуктов. Из вин — в основном чилийские и австралийские, по десять долларов и выше (у нас такие стоят два-три евро). На других товарах тоже не русские этикетки. Как жаль!.. А я так хотел поупражняться в чтении вывесок и надписей!..
Я спросил у продавщицы, есть ли в её ларьке продукты из России. Она долго думала, осматривая полки, а потом с улыбкой сказала, ткнув себя в грудь:
— А я?! Чем плоха?
Мы посмеялись. Она поворошила макаронные изделия, нашла что-то серое, повертела в руках, но, видимо, не решилась мне показать.
— Завтра сметану завезут, белорусскую…
— А разве Белоруссия — это Россия?
— А что же еще? Америка, что ли? Братский народ, а как же? — удивилась она.
— Украина?
— Тоже, конечно. Киев ведь что? Мать городов русских! Русских, а не украинских! А вообще то, что Россия производит, в магазинах не продается! — с таинственной шутливостью сообщила она.
Я не стал уточнять, что она имеет в виду, и купил бутылку австралийского вина с кенгуру на этикетке — у кенгуру из сумки вывешивались гроздья винограда… Видно, в Австралии кенгуру давят вино прямо у себя в сумках… Дави себе лапами, сливай в бурдюки (из таких же кенгуру сделанных) и посылай в Москву, через весь земной шар (странно, что десять, а не сто долларов стоят). Неужели ближе приличного вина не нашли?
Глаза у продавщицы были добрые и усталые, я их запомнил. Они были похожи на глаза той официантки, которая все время говорила «охухоюшки» или «охохуюшки». Чтобы ободрить её, я сказал, что мне очень нравится Москва и её окрестности, и она сама тоже.
— Правда? — загорелась она. — А вы к нам приезжайте, на Вологодчину, там такая красота…
— Сделаю.
— А вы сами откуда?.. Из Германии?.. Да, слышала, что хорошо у вас там, чисто, тихо…
— Сейчас уже не так тихо… границы открыли… Еврозона ширилась…
— А, ну да, понимаю… наш брат куда придет — там себя и покажет… Ничего больше брать не будете?
— Еще вас заверните! — осмелел я.
— Не продаётся! Уже продано… к сожалению… Вот сдача. Удачи вам!
— И доброго желаю! Сдача-удача-дача-передача, да! — с удовольствием повторил я, принимая мешочек с бутылкой кенгурового вина.
Потом я решил поесть. Напротив ларька было кафе «Маковка». Внутри уютно играла музыка. За стойкой — высокая и пикантная, но безгрудая барменша (а нам, немцам, грудь важна, Вы сами на практических занятиях указывали на большие размеры грудей валькирий в немецких сагах и сравнивали их с бюстами героинь русских сказок, а студентка Дарья, попавшая к нам по обмену, так на это возмутилась, что даже задрала майку, чтобы доказать первенство русской груди, отчего мы долго не могли прийти в себя и тотчас признали её правду и победу).