— Прошу тебя, угощайся пирожными, дитя мое. Их пекут по старинным мавританским рецептам, которые в нашей семье хранятся уже много лет. Мавры очень любили сладости, а ты, наверное, уже сама догадалась или Леонардо тебе говорил, что в жилах рода Маркос-Рейес течет и мавританская кровь. Почти все самые красивые мужчины Испании имеют толику мавританской крови. — С этими словами графиня открыла бархатный мешочек и вынула из него небольшой предмет, который ярко сверкнул в лучах солнца. — Я хочу, чтобы ты носила этот талисман, деточка. Мне его подарили с огромной любовью. Ну-ка, дай сюда руку!
Лиза не могла отказаться, и в следующую секунду в ее ладони сверкнул изящно сделанный крупный бант, любовный талисман, усеянный бриллиантами и маленькими сверкающими рубинами.
— Страсть и теплота, деточка. Эти две составляющие самые главные, когда дело касается любви.
— Он очень красивый, сеньора, просто замечательный, но я…
— Если посмеешь сказать, что не примешь его, я с тобой даже разговаривать не стану. Я хочу, чтобы ты носила эту брошь. Ты доставишь мне удовольствие, если приколешь ее прямо сейчас на свое платье; вот здесь, над сердцем, где ей как раз место.
— О, право, вы слишком добры. — Рука Лизы слегка дрожала, когда она прикалывала брошь, потому что, как настоящий узел, эта брошь как будто еще больше скрепляла ее отношения с этой семьей. О господи, как она была бы польщена и гордилась этим, если бы только это были узы любви и искренней теплоты; истинный огонь страсти, а не пустой обман.
— Брошь тебе очень идет, моя дорогая. Обещай мне, что наденешь ее в тот день, когда пойдешь под венец… — Тут, к огромному облегчению Лизы, графиня оборвала себя на полуслове, потому что к ним подошел слуга, неся на подносе письмо. И Лиза, и графиня молча смотрели на голубой конверт, и Лиза сразу вспомнила другое письмо на голубой бумаге, в котором подруга графини сплетничала насчет связи Леонардо с Франкистой.
Что там окажется на этот раз? — спрашивала себя Лиза.
— Спасибо. — Унизанные кольцами пальцы взяли письмо, и Лиза увидела, что руки графини слегка подрагивали, пока она разбирала почерк на конверте. Слуга исчез за дверями замка, и Лиза услышала, как рвут бумагу. Бабушка Леонардо решительно рвала еще не прочитанное письмо на мелкие клочки.
— Это очень странно, Лиза, но друзья порой бывают излишне услужливы. Одна моя старая подруга из Мадрида хочет оказать мне услугу, рассказывая обо всех женщинах, которые гоняются за моим Леонардо, но мне больше незачем узнавать эти деликатные подробности. Меня мучит воспоминание… — Она приложила к глазам сверкающую драгоценностями руку. — Понимаешь, он очень привлекательный мужчина, и, естественно, у него было много женщин. Но теперь с этим покончено…