Императрица наконец прожевала мясо, долго промокала салфеткой тонкие губы, при этом наблюдая, как язычница разглядывает ее дочерей, будто прицениваясь.
— Они еще очень молоды. Старшей, Феодоре, только пятнадцать этим летом исполнилось, Фекле — четырнадцать, Анне тринадцать будет.
— Ну, уже невесты! — улыбнулась царственным девушкам княгиня. — Небось о женихах мечтают?
— Им еще рано о таком думать! — отрезала Елена, когда толмач перевел речи Ольги.
Зато сами царевны оживились, захихикали, о чем-то стали шептаться, не обращая внимания на строгий взгляд матери.
«Феодора бы моему Святославу подошла, — думала между тем Ольга. — Красотой, правда, не блещет, но крепенькая, как репка, такая легко родит. К тому же — царевна! В Палатии воспитывалась, осанка горделивая, сама красиво держится, вон как ест, пьет. Видная бы из нее правительница Руси получилась. А то, что молода, так на Руси девица в брак вступает, едва поневу женскую ей наденут. И помоложе цесаревен жены на Руси имеются».
Но Ольга уже поняла, что о предполагаемом сватовстве ей не с императрицей надо разговаривать. Женщины что, они тут, в Византии, только мужьям в рот и глядят. Как и на Руси, впрочем, где каждая жена почитаема настолько, насколько уважает ее муж. Это одна Ольга, будучи безмужней, смогла добиться столь высокого положения. И вот сидит она тут, знакомится с родней императора, а весть о том уже по всему Палатию пошла, по всей Византии, а отсюда и по иным странам заморским. Поэтому уже не будут говорить, что Русь дика и опасна, что деревянным истуканам люди там поклоняются. Зато скажут, что княгиня Руси была с почетом принята самим императором византийским, значит, есть и в Руси нечто, что стоит с ней быть в мире, налаживать связи.
И, словно в ответ на думы Ольги, к ней обратилась Феофано. Княгиня поняла ее слова до того, как опешивший толмач перевел. Дескать, вот на Русь мало кто решается отправиться по торговому делу, да и ко двору русской архонтессы не всякие осмеливаются прибыть. И все потому, что там живут всякие чудища и духи, какие беспокоят людей, нападают на путников. Так все говорят, и если это правда…
Императрица строго одернула невестку, но Ольга все же предпочла ответить: да, молва о таком идет, но и впрямь на Руси имеется чародейство, однако там, где живут люди, духи не шалят. А вот в чащи да болота пробираться чужакам опасно. Ибо те же чудища оберегают несметные клады, богатства земли русской, чародейскую воду живую и мертвую, какая вечную жизнь и младость дает. И вода эта — одно из самых великих богатств владений княгини. Пресветлой императрице — Ольга повернулась к Елене — о том известно. Ведь она дочь базилевса Романа Лакапина, который снаряжал в Киев посольство за этой водой.