– Так если тебе плевать, умрешь ты или нет, почему бы тебе не остаться в живых?! – тоже закричала она, надеясь хоть как-то повлиять на него.
Он умолк и больше не отзывался, будто замуровал в стену все свои слова.
– Упертый тип, – сказал в дежурке хирург. – Таких обычно из тюрем привозят после того, как они там чего-нибудь наглотаются.
– Это я к нему ездил – вроде бы нормальный человек, – вмешался врач «скорой», который, как и Клара, закончил ночное дежурство, но задержался в больнице, чтобы поддержать коллег.
– Я понимаю, со страху люди всякое творят, но ведь у него такие боли, что каждый нормальный человек предпочел бы лечь под нож, – рассуждал хирург. – Чокнутый он, что ли? Тогда какого дьявола он звонил в «скорую»?
– Он хочет умереть назло жене. Она ушла от него, – отозвался психиатр. – Потому и принарядился, все еще надеясь на какой-то шанс.
– Бытовуха… ну конечно же. А баба и не собирается приезжать его уговаривать. Ведь лучше быть вдовой, чем разведенкой. Оно пристойнее как-то, – заметил хирург.
Кларе уже пора было возвращаться в свою пропитанную запахом лекарств квартиру, где ее ждала изъеденная раком до самого мозга мать. Она не могла выбирать между ее последними днями на этом свете и той жизнью, которая догорала сейчас в операционной. После четырех часов кровотечения у пана Дарека начался бред, и психиатр мог наконец разрешить оперативное вмешательство. Черный костюм больного и забрызганные рвотой лаковые туфли без шнурков были отправлены в камеру хранения.
Клара прохаживалась по коридору, залитому утренним солнцем, которое, как ей казалось, выжигает из нее ночной кошмар.
– Здравствуй, дорогая, – услышала она рядом теплый, сердечный голос профессора Кавецкого.
Он, как всегда неразлучный со своим кожаным сундучком, направлялся к операционной, на ходу снимая плащ и разматывая шарф. Профессора считали чудаком и фантазером, выискивающим в самых обыкновенных болезнях истинные, по его мнению, причины их возникновения. Открыв кабинет акупунктуры, профессор тем самым отдалился от традиционной медицины и добровольно обрек себя на изгнание из круга серьезных врачей. Его вызывали только в самых безнадежных случаях, когда все известные методы лечения были исчерпаны и больному, как говорится, «за счет заведения» предоставлялся некий альтернативный метод, а Кавецкому – возможность лишний раз продемонстрировать его безрезультатность. Клара год работала с профессором в хирургии, прежде чем он занялся своим китайским ремеслом. Теперь при каждой случайной встрече в больнице он предлагал ей стать его ассистенткой. Клара недоумевала, откуда такое внимание к ней.