«На этой койке могла бы сидеть я», — думает Малин.
Все трое улыбаются ей и Заку, когда они, предварительно постучавшись, входят в палату.
— Войдите! — несколькими мгновениями раньше пригласил их радостный голос Юсефин.
— Малин Форс, инспектор криминальной полиции.
— Закариас Мартинссон, в той же должности.
Родители поднимаются, здороваются.
Биргитта. Ульф. Юсефин сидит на койке, улыбается как ни в чем не бывало.
«Я делала то же самое, что и ты, — думает Малин. — Теплым летним вечером выходила из дома совсем одна. Но со мной не случалось ничего плохого».
Ей пятнадцать. Она всего на год старше Туве.
На этой койке могла бы сидеть ты, Туве. И мы с Янне, твоим папой, сидели бы с двух сторон от тебя, и я ломала бы голову над тем, какой монстр сотворил это с моей дочерью и как мне найти его. Или ее. Или их.
— Мы занимаемся расследованием того, что случилось с Юсефин, — говорит Малин. — И хотели бы задать несколько вопросов.
Родители кивают. Затем слово берет Ульф Давидссон:
— Ну вот, вчера вечером мы легли спать, в смысле, мы с Биргиттой, и не заметили, что Юсефин не вернулась, а утром мы были уверены, что она спит в своей комнате, и не хотели ее будить — никто даже не обратил внимания, что велосипеда нет на месте…
— Я ничего не помню, — прерывает его Юсефин. — Последнее, что помню: как села на велосипед и уехала из дома. Собиралась в кино на последний сеанс «Люди Икс-три».
Отец:
— Да, мы живем в Ламбухове. Она обычно ездит в город на велосипеде.
Малин и Зак переглядываются. Переводят глаза на родителей. Оба знают, кто что будет делать.
— Если не возражаете, мы с вами побеседуем в коридоре, пока моя коллега поговорит с вашей дочерью, — предлагает Зак.
Видно, что родители колеблются.
— Вы согласны? — переспрашивает Малин. — Нам надо поговорить с вами по отдельности. Можно мне побеседовать с тобой, Юсефин?
— Хорошо, — отвечает Биргитта Давидссон. — Пошли, Ульф.
И, посмотрев на дочь долгим взглядом, направляется к двери.
Малин садится на край кровати. Юсефин подвигается, хотя в этом нет необходимости. Это та же девушка, которая качалась сегодня утром на качелях, однако ее как подменили.
— Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо. Раны немного побаливают. Но доктор дала мне таблетки, так что теперь стало полегче.
— И ты ничего не помнишь?
— Нет, ничего. Кроме того, как я выехала на велосипеде из дома.
«Никакого велосипеда в парке обнаружено не было, — думает Малин. — Куда же он делся?»
— Ты должна была с кем-то встретиться?
— Нет. Я помню, как собиралась уезжать.
— Ты доехала до кинотеатра?
— Не знаю. — Юсефин качает головой. — Все словно смыто из памяти до того момента, как я очнулась здесь, когда доктор меня осматривала. И тут я увидела, что нахожусь в больнице.