В одних трусах Зак выходит в сад.
Соседей нет дома. Если же они, вопреки ожиданиям, не уехали, то наверняка еще спят. Он открывает почтовый ящик на калитке, просовывает туда ладонь и выуживает очередной номер «Корреспондентен». Заглядывает в ящик — нет ли рекламных листовок, но там пусто, только парочка ленивых уховерток отползают в угол.
Он поднимает газету к небу под таким углом, чтобы в утреннем свете разобрать текст, увидеть фотографии на первой полосе.
Портрет Тересы Эккевед.
С той же пленки, что и те, которые они сами взяли накануне у ее родителей.
«Пропала неделю назад… Родители взывают к общественности…»
Зак сворачивает газету.
Кофе. Нужно выпить не одну чашку. Прочистить мозги, чтобы лучше думалось. Сегодня для них найдется работа.
У Петера Шёльда волосы выкрашены светлыми перьями, он такой тощий, что его можно назвать дистрофиком. Его папа Стен, с решительными зелеными глазами и острыми чертами лица, бросает на сына раздраженный взгляд, когда тот, развалившись на стуле в кухне полицейского управления, крест-накрест складывает свои голые ноги. На лицах нет признаков усталости, хотя они должны были выехать со своей дачи очень рано.
И Малин сразу все видит.
Петер Шёльд прекрасно понимает значение молчания.
Почему?
Потому что есть вещи, которыми ты ни с кем не хочешь делиться, — так, Петер?
Малин садится, Зак направляется к кофейному автомату.
— Кто-нибудь еще хочет кофе?
Но отец и сын отказываются, и Малин, которая уже начала день дома с трех чашек, следует их примеру.
— Спасибо, что смогли приехать так рано.
Часы на стене показывают двадцать минут девятого.
— Нам ехать всего час, около того, — говорит Стен Шёльд. — Раз Тереса пропала, мы делаем, что можем.
Малин переводит взгляд на Петера Шёльда.
Что я вижу в его лице? Страх? Скептицизм? Молчание.
— Так Тереса действительно твоя девушка?
— Да, — мгновенно отвечает Петер Шёльд, проводя узенькой ладонью по волосам.
Зак садится к столу с чашкой дымящегося кофе.
— Ты не больно-то часто с ней встречаешься, — говорит Стен Шёльд, обращаясь к сыну.
— А ты откуда знаешь? Она моя девушка.
— Ты заметил что-нибудь необычное, когда вы виделись в последний раз? — спрашивает Малин.
— Нет, а что, к примеру?
— Ты говорил, что вы познакомились на танцах. Таких танцев в природе не существует.
Глаза Петера Шёльда бегают, потом он переводит взгляд куда-то в небо.
— Ну ладно. Мы познакомились в городе. Просто я не хотел говорить, что я болтаюсь иногда в городе.
— Петер, но ведь тебе разрешается ездить в город!
— Разрешается? Обычно ты не так говоришь. Послушайте, я же вам сказал — она моя девушка. Но мы познакомились не так, как я рассказал поначалу. А все каникулы я провел на даче.