Ложь чистейшей воды — с целью дополнить картину.
И ты был в моей постели? А ведь наверняка не в последний раз.
— Малин, ты меня слышишь?
Тишина в трубке продолжалась не меньше двух минут — это так не похоже на Карима.
— Карим, я здесь. Это была всего лишь идея, одна из многочисленных версий, ты ведь понимаешь?
— Понимаю.
— И против них выдвигалось обвинение в изнасиловании Ловисы Ельмстедт.
— Я все прекрасно понимаю, Малин, но ты представляешь себе, как невыигрышно все это выглядит со стороны?
— Наслаждайся всеобщим вниманием, — отвечает Малин.
Карим смеется, но смех звучит устало и невесело.
Телефон на столе перед Малин просто раскалился.
Кто такой этот Карим Акбар, черт подери, чтобы вмешиваться в их работу?
В задачи начальника полиции не входит вникать во все детали предварительного следствия, но Карим никогда не понимал этих невидимых границ, и между сотрудниками следственного отдела всегда существовал негласный уговор — пусть Карим выкаблучивается как хочет, а мы потихоньку делаем свое дело. У Карима множество ценных качеств, и в глубине души он полностью доверяет инспекторам. И он хорош на своем месте — его стремление покрасоваться в прессе и в телевизоре привлекает внимание к полиции Линчёпинга, а внимание уже привело к увеличению бюджета.
«Что ни возьми, все стороны нашей жизни направляются средствами массовой информации, — думает Малин, откинувшись на спинку дивана. — Восхваление знаменитостей, вознесение посредственного, неинтересного до уровня религии. Наши души никак не успокоятся, мы интересуемся невообразимой ерундой: кто в какой цвет красит волосы, какой длины носит юбки, с кем спит. Подробности интимной жизни звезд, их пластические операции, свадьбы и разводы… Какое счастье, что Туве наплевать на все это!»
Карим.
Числится в лучших друзьях у министра интеграции. У них один подход к иммигрантам: требуй своего, борись за свои права, но не дай бог кто-нибудь другой, неиммигрант, обронит что-нибудь не то — и воздух взорвется словесными баталиями.
Малин глубоко вдыхает запах квартиры — запах долгого жаркого лета, среди которого зашевелилось зло.
Иногда это зло кажется ей черным бесформенным зверем, который прячется где-то между зеленью и жилыми домами. Что это за зверь, кого он подстерегает — ответа пока нет.
Она выключает телевизор.
Встает.
Выходит из квартиры.
Что она намерена делать? Об этом у нее достаточно смутные представления.
Паб в доме открыт, бренчание кондиционера слышно даже на улице.
Позвонить Даниэлю? Отругать? Трахнуть? Использовать его чертов хрен по назначению. Напиться так, чтобы мозги разлетелись на микроскопические частички. Но нет ничего хуже, чем работать с похмелья, а работать им завтра придется, хоть и суббота.