Да, XVII в. – это век Смуты, войн, страшных и кровавых крестьянских бунтов, бессовестных самозванцев и рвущихся к трону карьеристов. Однако, как уже не раз бывало в нашей истории, несчастья, бедствия, нашествия неприятеля не только не сломили, но даже не согнули наш народ. Беды, обрушившиеся на Святую Русь, привели к неслыханному росту национального самосознания. И чем круче заворачивала История в рог событий Россию, тем ярче проявлялись лучшие качества русского народа – стойкость, мужество, преданность Родине, духовная чистота и самопожертвование.
Уже в начале этого века наши предки, «встав заедно», отстояли Отечество, задав определенную патриотическую тональность всему столетию.
Борьба за власть после Смуты закончилась избранием на российский трон Михаила Романова. Начался отсчет 300-летней истории дома Романовых. И XVII век стал для становления династии определяющим.
Кандидатура Романова, представителя одной из наиболее могущественных среди русской знати семей, связанной родством с последним царем из династии Калиты, а также со многими княжескими и боярскими родами, победила. И в этом была своя закономерность.
Ибо приход на трон представителя Дома Романовых дал возможность примирить различные враждующие партии.
Для того, чтобы после иссушающей, кровавой Смуты Россия могла вновь восстать из пепла пожарищ войны, из ужаса классовых и сословных бунтов, нужна была длительная передышка – XVII в. во многом стал таким сравнительно спокойным столетием.
После него – в начале XVIII в. – Россия вновь содрогнулась. На сей раз – от петровских преобразований.
Было бы неоправданным преувеличением, проявлением непонимания связи времен утверждать, что допетровская Русь, век XVII, – время для России «застойное», а сама наша страна, пока Петр не «перетряхнул» ее на западный манер, была дикой азиатской страной, упрямо соблюдавшей старинные дедовские обычаи и отказывавшейся что-либо менять в устоях и порядках, продвигавших общество к сияющим вдалеке вершинам общечеловеческого прогресса.
Движение началось еще до Петра, просто при Петре в начале XVIII в. оно получило, благодаря энергии и пассионарности Петра, новое ускорение.
Спортсмены знают: нельзя без опасности для здоровья сразу развить максимальную скорость. Вообще, чтобы поймать исторический ритм, нужно время. Разбег… XVII в. и был таким «разбегом» в беге на длинную историческую дистанцию.
Можно по-разному относиться к преобразованиям Петра I. Ясно одно – они имели место не в вакууме, а были подготовлены всем объективным развитием России в XVII в. По мнению известного русского историка С. М. Соловьева, нельзя оторвать XVIII в. от века XVII, ибо был он следствием всей предшествующей эпохи. Резюмируя сказанное, не ошибемся, наверное, если отметим, что XVII в. был временем накопления сил и энергии.