Как-то, по прошествии полутора лет, в середине лета, я обнаружила у себя на кровати конверт. С бьющимся сердцем развернула его – и обнаружила листок, на котором было выведено: «Тебя ожидают новости с воли».
Наконец-то Тоня смогла подать весточку! Я возликовала и бросилась к старому корпусу колонии.
Вошла внутрь – и вдруг услышала, как за спиной что-то звякнуло. Обернувшись, заметила: дверь закрылась. А на ее фоне возвышалась фигура Куприяновой, сжимавшей в руках железную трубу.
– Цыпленок Табака прилетел! – пропищала она с наглой улыбкой. – Надо же, какая встреча! Тебе же никто с воли не пишет, ты никому не нужна!
Толстуха надвигалась на меня, и ее намерения были понятны. Куприянова уже пыталась заманить меня в ловушку, но тогда ее выдали собственные сообщницы. Теперь же, брошенная всеми, она решила привести в исполнение свой жуткий план.
– Что тебе надо, Сероводородная Бомба? – спросила я, отступая. Под ногами у меня хрустела битая кафельная плитка. Я осторожно оглянулась в поисках подходящего орудия для самозащиты. Но в помещении ничего такого не было.
– Что мне надо? – переспросила злобно Куприянова. – Мне надо, чтобы ты исчезла! Чтобы все было как и раньше! Ты уже однажды отобрала у меня мое законное положение, а теперь сделала то же самое второй раз. Кстати, я долго думала и поняла – тогда, в детдоме, именно ты подбросила мне кошелек!
Я, усмехнувшись, кивнула:
– Быстрота твоих умственных процессов всегда поражала меня, Сероводородная Бомба. Сколько лет тебе понадобилось, чтобы допереть до этого?
Мне требовалось вывести Куприянову из себя. Но та, похоже, не понимала, что ей лучше не вестись на мою провокацию.
– Значит, я права! – завопила она с диким блеском в глазах. – Только я не дура, Цыпленок Табака, и все продумала! Я тебя убью, а обвинят Зинку. И все, ты отправишься на тот свет, Зинка же получит новый срок. И уж я позабочусь о том, чтобы она с зоны не вышла!
Толстуха бросилась на меня с явным намерением ударить по лбу куском трубы. Мне удалось увернуться – все же я была намного легче и проворнее. Труба с лязгом врезалась в стену, с которой посыпалась кафельная крошка. Куприянова, ревя, развернулась и снова кинулась на меня.
Я оказалась около двери, но та была закрыта. А через мгновение кусок трубы просвистел в миллиметре от моего уха, я еле успела отскочить. Сероводородная Бомба, раскрасневшись и раззадорившись, снова пошла в атаку.
Но тут я ринулась на нее, желая боднуть головой в живот, но зацепилась ногой за выбоину в полу и упала, труба ударилась об пол совсем рядом с моей головой. Куприянова, победоносно взирая на меня, снова подняла железку и теперь целилась прямо в лоб.