Теперь он вселял в нее чувство безопасности.
Без лишних слов она сняла с плеч свой плащ и отдала его Энни. Взамен горничная протянула свою поношенную накидку, которую Миранда с благодарностью приняла. Обе надвинули на лица капюшоны, чтобы их нельзя было узнать, а Вайльд тем временем объяснил им их дальнейшие действия.
Когда они предстали перед лакеем, перевоплощение было полным.
— Позвольте провести вас к вашей карете, графиня, — сказал Вайльд, подставляя Энни руку. Она молча кивнула и взяла его под руку. Миранда побежала вслед за ними, как служанка.
Она подождала в тени, пока Вайльд демонстративно помогал Энни усесться в карету. И когда Джон, кучер, подстегнул лошадей, Вайльд подал ей знак. Он подошел к своей карете с изображенным на дверце гербом рода Вайльдхевенов, она подбежала к нему, схватилась за протянутую руку, и он сильным рывком чуть ли не швырнул ее в салон, делая все как можно быстрее. Он затолкал ее внутрь и следом забрался сам.
Она приземлилась на сиденье как раз напротив него, сердце ее бешено колотилось, она громко и часто дышала. Дверца закрылась, и Вайльд костяшками пальцев побарабанил по крыше. Хорошо подрессоренный экипаж тронулся с места.
Теперь они были в безопасности.
— Надеюсь, этого будет достаточно, чтобы расстроить планы ваших недоброжелателей, — сказал он. Его голос в полумраке кареты действовал на нее успокаивающе, согревал, словно теплый плед. Она сумела разглядеть, как блеснули в улыбке его зубы.
В этом переменчивом мире он был единственной надежной опорой. Человек, которого она поначалу приняла за мерзавца, оказался настоящим джентльменом — человеком чести, которому не чуждо сострадание. Стоит ей захотеть, и он возьмет ее под свое крыло, укутает в мягкие шелка и будет лелеять в безопасности и комфорте. Она ни в чем не будет нуждаться.
Единственное, чего у нее никогда не будет, — это уверенности в завтрашнем дне.
И в следующий миг она поступила так, как подсказывало ей сердце, желая показать ему свою признательность и то, что она не в состоянии так легко расстаться с ним. Она пересела к нему на сиденье, и когда он вопросительно на нее взглянул, потянулась, чтобы его поцеловать.
Ее невинный поцелуй вызвал в нем бурю. Он усадил ее к себе на колени. Губы его были изголодавшимися, требовательными. Она закрыла глаза и отдалась на милость победителя. Она отчаянно нуждалась в том, чтобы он прижимал ее, обнимал своими руками волшебника. Миранда хотела еще хотя бы раз пережить это захватывающее, сладкое приключение. Она уже знала, что любит его. И не видела ничего плохого в том, чтобы украсть несколько секунд наслаждения как плату за вечность, что придется прожить вдали от него.