Ей хотелось поговорить с ним, узнать, что за «великолепный ответ» приготовил он на вопрос Гарри.
Потом Антея решила, что все-таки следует подождать до возвращения Гарри.
Она сомневалась, что маркиз, как бы умен он ни был, сумеет воспрепятствовать распространению слухов о ней среди членов Уайт-клуба и прочих осведомленных.
Антея чувствовала, как лицо ее запивает краска стыда при мысли, что она прослывет такой же непристойной женщиной, как Милли и другие гости маркиза, о которых нянюшка говорила с нескрываемым презрением.
Мрачные раздумья крайне расстроили девушку.
Она села за фортепьяно, и ее музыка была полна смятения и тревоги.
Антея так увлеклась творчеством, что не сразу заметила, как распахнулась дверь.
К ее изумлению, в гостиную вошел маркиз.
Во время игры она вспоминала его сидящим у окна на фоне солнечного света — таким она видела его в последний раз.
Несмотря на то что Иглзклиф еще не совсем оправился от весенней лихорадки, он по-прежнему ошеломлял своим величием и неповторимостью.
Одет он был с иголочки; начищенные ботфорты сияли.
Антея обратила внимание на галстук, завязанный новым, оригинальным узлом.
Маркиз шел к ней через гостиную, и ей не верилось, что это тот самый человек, о котором она совсем недавно нежно заботилась, когда он, слабый и больной, в полубессознательном состоянии, лежал на подушках.
Взволнованная, она вышла из-за фортепьяно и, когда Иглзклиф приблизился к ней, сказала:
— Вам… не следовало бы… вставать так быстро… Как вы себя… чувствуете? Все… в порядке?
— Я чувствую себя великолепно, — ответил маркиз. — Полагаю, вы уже знаете, что я отправил вашего брата и Чарли Торрингтона подальше отсюда. Я не хотел, чтобы они помешали нашему разговору.
— Я не думаю… что причина в этом… но я уверена, это… остудит гнев Гарри и… я подумала, что это было… очень разумно с вашей стороны.
— А теперь моя главная задача — не позволить Темплтону навредить вам, поскольку он ведет себя как невоспитанный грубиян, которым, в сущности, и является.
— Вы можете… это сделать? — встрепенулась Антея. — Мне все равно… я никогда не бываю в Лондоне… но это огорчит Гарри.
— Совершенно верно, — кивнул маркиз. — Именно поэтому, Антея, я пришел сюда просить вас оказать мне честь и стать моей женой.
Он говорил тихо, но Антее его голос казался громоподобным.
Может быть, она ослышалась, или не поняла его слов, или это какая-то нелепая шутка.
Ее глаза вдруг стали огромными, на поллица, и она испуганно прошептала:
— Вы… просите меня… быть… в-вашей женой?
— Я хочу жениться на вас, Антея, — подтвердил Иглзклиф. — Если вы станете моей женой, никто не поверит тому превратному истолкованию, которое придал Темплтон ситуации, когда вы спасали мою жизнь от рук этого убийцы.