- Все готово, Эрнст. В мое следующее ночное дежурство, очевидно, послезавтра. Я сначала стукну...
- Мориц! - прозвучал резкий голос. - Оставайтесь за своим занятием. И не двигайтесь!
К нему быстро шли двое: начальник отделения и высокий незнакомый гестаповец в черной форме.
Оба остановились перед открытой дверью. Эрнст Тельман сидел за маленьким столиком и читал книгу.
- Дверь очень скрипит, когда ее открываешь, - начал Эмиль Мориц. - И вот я...
- Запереть камеру! - спокойно приказал гестаповец. И когда приказ был исполнен, скомандовал: - Идти впереди! Руки за спину!
Эту команду хорошо слышал Эрнст Тельман в своей камере. Он в отчаянии сжал голову руками: все рухнуло! Все!
В этот день его не вывели на прогулку.
Вечером после ужина явился начальник отделения тюрьмы в сопровождении трех охранников.
- Собирайтесь, Тельман! С вещами.
- Куда?
- Вы переводитесь в другую камеру.
...Новая камера находилась на этом же, первом этаже, только в другом блоке. Напротив была открыта дверь в комнату, где располагалась охрана.
Надзиратель оказался пожилым, с аскетическим, строгим лицом, чем-то похожий на пастора. Как ни странно, он помог Тельману разложить вещи.
Эрнст рискнул:
- А что тот надзиратель из блока «С-3»? Который дежурил сегодня днем?
- Господин Мориц арестован, - последовал ответ. На мгновение потемнело в глазах.
«Да, это конец...»
- Вот передаю вам каталог книг, - буднично говорил между тем надзиратель. - Новые поступления в нашу тюремную библиотеку. Я слышал, вы большой любитель чтения? Великолепное интеллектуальное занятие! Теперь, полагаю, для этого у вас времени будет предостаточно. Несколько философских трудов: Кант, Ницше. Классика. Но самое захватывающее чтение - последнее роскошное издание «Майн кампф»[17] нашего Адольфа Гитлера. Если не читали - очень рекомендую. Впрочем... - И на Эрнста вдруг глянули острые, умные глаза. - Понимаю: вы бы, господин Тельман, предпочли сочинения Владимира Ленина. Но... Чего не держим, того не держим! - И надзиратель, коротко хохотнув, вышел.
И этот смех, и острый взгляд совсем не вязались с пасторским обликом тюремщика.
Тельман прошелся по камере. Сел на табурет у стола.
«Что же, надо представить будущую жизнь здесь. Долгую. И выработать стиль. Спокойно, Эрнст, спокойно... Если продолжается жизнь, значит, продолжается борьба. Сочинения Владимира Ленина... Что же, спасибо за подсказку. А память, господа фашисты, вы у меня не отнимете...»