Священный эфиопский текст под названием «Кебра Негаст» («Слава Царей») подробно излагает эту историю.
Забеременев от Соломона, царица Савская вернулась к себе на родину. Она оставила мудрого царя с его семьюстами женами и тремястами наложницами и уехала в сопровождении нагруженных дарами семисот девяноста семи верблюдов. Царица, которая в эфиопских текстах носит имя Македа, сама вырастила сына. Когда Менилек вырос, он совершил путешествие в Иерусалим, чтобы повидаться с отцом. «Кебра Негаст» сообщает, что, покидая Иерусалим, спутники Менилека выкрали Ковчег Завета и привезли его в Эфиопию. Предположительно ковчег до сих пор хранится в городе Аксуме на севере страны.
Судя по карте, до Эфиопии было легко добраться из подвластных царю Соломону земель — для этого требовалось лишь пересечь на корабле Красное море. В древности из Эфиопии вывозили обезьян, слоновую кость, ладан и мирру — в точности те же товары, что и из библейского Офира. Древние египтяне знали Эфиопию как страну, где легко добывать золото. В настоящее время в Эфиопии разведаны богатейшие запасы золота и других ценных минералов, причем в отличие от юга Африки, где в поисках руды нужно углубиться в землю на несколько сотен метров, на плоскогорьях Эфиопии руда залегает у самой поверхности.
Я встал, сложил карту и вышел на полуденное солнце. Справа от главного входа в храм Гроба Господня располагалась дверь в часовню, принадлежавшую эфиопской коптской церкви.
Когда-то в Иерусалиме существовал эфиопский монастырь, но в семнадцатом веке монахи, которые больше были не в состоянии платить налоги, установленные Оттоманской империей, переехали сюда, в несколько сырых комнатушек под крышей часовни св. равноапостольной царицы Елены. В настоящее время в Иерусалиме жила горстка монахов из Эфиопии, сохраняя традиции своих предков.
В одной из комнат я обнаружил небольшую молельню; ее стены были покрыты копотью, а скамьи до блеска натерты одеждой тысяч паломников. Фрески на стенах изображали встречу царя Соломона и царицы Савской. Я прошел через часовню и, преодолев один лестничный пролет, оказался на крыше. Под плакучей ивой дремал бородатый эфиопский священник; на нем была широкая черная ряса, а в руках он держал молитвенник. Рассматривая спящего священнослужителя, я думал о карте, об Офире и о путешествии.
Эфиопия ждала меня.
Обратный путь в отель снова пролегал мимо сувенирной лавки Али-Бабы. Я заглянул в открытую дверь. Хозяин дремал на стуле, но услышав на пороге мои шаги, тут же встрепенулся. Даже для такого ленивого торговца звук шагов означал приближение туристов, а туристы — это прибыль.