Она указала ему на небольшой столик на двоих, на котором стояла свеча и лежали карты Таро. Затем сама присела к столику. Трубецкой устроился напротив нее. Екатерина зажгла свечу, взяла Сергея Михайловича за запястья, посидела с минуту с закрытыми глазами, потом перемешала карты и начала их раскладывать. Так прошло минут десять. За все это время не было произнесено ни слова. Наконец Екатерина взглянула на Трубецкого и сказала:
— Ваша супруга Анна жива и невредима, но она не в Киеве, хотя где-то неподалеку. И ей нужна ваша помощь. Собственно, только вы и можете ее спасти.
— Спасти? — переспросил обеспокоенный Трубецкой. — От чего или от кого?
— Сейчас, сейчас, минуточку, — сказала Екатерина, продолжая играть свою роль. Она закрыла глаза и начала раскачиваться, будто в трансе. — Я вижу вас возле какой-то необыкновенной, огромной книги… а вот вы на каком-то мосту, там много скульптур… теперь что-то вроде музея, какие-то пергаментные страницы… Теперь я вижу цифру восемь… Анну… перевернутую пентаграмму, голову Бафомета… Я вижу ее в каком-то темном помещении вроде храма, но необычного…
— Бафомет? — вскричал Трубецкой.
Екатерина перестала раскачиваться и открыла глаза.
— Да, это такой образ дьявола, — ответила как ни в чем не бывало провидица. — Козел Бафомет.
— Я знаю, что это такое, но как в том месте, где вся эта чертовщина, могла очутиться Анна?
— Я не могу дать вам ответы на все вопросы. Но я вижу, что исчезновение Анны как-то связано с этой книгой, точнее, с пропавшими из нее страницами. Больше я ничего не могу вам сказать.
Где-то под Киевом, 2010 год
— Ну что, убедились? — спросил старший из этой компании, обращаясь к Анне. — И это не все. Мы бы хотели показать вам еще кое-что. Из той же серии. Не возражаете? — И, посмотрев на Анну, кивнувшую в ответ на его слова, скомандовал водителю:
— Поехали.
Анна молчала. Только что она, сидя в черном БМВ с затемненными стеклами, имела возможность наблюдать, как Трубецкой трогательно беседует с этой своей девицей. Они стояли возле синего «СААБа» прямо на улице, и девица, ничуть не смущаясь, держала Сергея Михайловича под руку. Судя по выражению лица Трубецкого, ему это было весьма приятно. Когда они подъехали, Сергей Михайлович и девица уже были возле машины, так что нельзя было понять, здороваются они или прощаются и сколько времени все это продолжается.
А ведь когда вчера, ближе к вечеру, в дверь квартиры позвонили и симпатичный молодой человек передал ей этот конверт с фотографиями, Анна Николаевна решила, что все происходящее — дурацкий розыгрыш. У нее не было никаких причин подозревать мужа в сторонних связях, и, собственно, фото не доказывали его измены, но все равно смотреть их было больно. И потом, от Сергея Михайловича почему-то долго не было вестей. Она пробовала ему звонить, но он не отвечал. Позже все же раздался телефонный звонок, но это был не Трубецкой. Мягкий, обволакивающий мужской голос с легким иностранным акцентом предложил ей самой убедиться в том, что фотографии имеют под собой реальную основу. Незнакомец даже предсказал ей в точности место, где должна состояться следующая встреча ее мужа с девушкой, запечатленной на фотографиях. Сначала Анна Николаевна возмутилась, но потом, видимо, под воздействием уже зародившегося в душе подозрения, неожиданно для себя согласилась. Она решила не разыгрывать сцену ревности, а просто забрать часть вещей и оставить на столе конверт с фотографиями и запиской. Хотя на самом деле она никуда из города не уезжала, а просто переночевала в гостинице. На следующее утро, как и обещал телефонный собеседник, за ней прислали машину и продемонстрировали трогательную «встречу двух любовников». Правда, все это выглядело несколько странно — сначала они довольно долго кружили по городу, затем старшему кто-то позвонил, и лишь после этого, через несколько минут довольно быстрой езды, они прибыли на место предполагаемой встречи. Однако странности этого дня станут очевидны значительно позже. В тот момент Анне Николаевне было не до логических размышлений, а после и подавно стало все равно, куда ее везут, ибо на душе у нее было гадко и противно.