Без его рассчитанного обаяния и гипнотического искусства вытягивания золотых гиней из карманов простаков, которые слушали его, они бы с Саброй умерли с голоду.
В конце концов, хотя маркиз сбежал от этого, он ясно сознавал значение Куина и своего положения в обществе.
Как бы он ни хотел уклониться от своих обязанностей, он должен вернуться в Англию, где маркиз Солсбери и все родственники ждут, чтобы маркиз Куинбурн занял свое место при дворе.
Он должен также занять свое место в графстве, и от этого ему никуда не деться.
Как сможет Сабра понять — как бы умна она ни была, — что значит быть его женой и хозяйкой его домов?
Как сможет она устраивать приемы — а ей придется устраивать приемы — не только для родственников в Куине, но и для государственных деятелей, политиков и членов королевской семьи, всегда наслаждавшихся гостеприимством дома Бурнов на Парк-лейн?
— Я позабочусь о ней, она будет иметь все, что захочет, — прошептал маркиз.
Но, говоря себе это, он уже знал, что Сабра ничего не примет от него, если не будет иметь оправдания, выражаясь предельно просто — не будучи его женой.
Встав с кресла, маркиз прошел через салон и поднялся на палубу.
Пока они обедали, яхта вышла из порта и теперь направлялась от побережья Африки в открытое море, держа курс на Ниццу.
— Когда придем в Ниццу, — сказал себе маркиз, — я должен буду поговорить с Саброй и заставить ее понять.
Но в глубине души он знал, что это будет пустая трата времени, ведь она не станет слушать.
Маркиз прошел по палубе и остановился на носу.
Впереди необъятной синью раскинулось море, спиваясь на горизонте с небом.
Он вспомнил, как смотрел со своей виллы в такую же синюю даль, спрашивая, куда ему поехать — на юг или на север.
Тогда Киркпатрик принял решение за него, и они поехали на юг.
Там не было никаких сокровищ — по крайней мере маркиз не нашел их, — но была Сабра.
После всего, что они пережили вместе, и зная о влечении, которое — он чувствовал — существовало между ними, маркиз не мог позволить девушке уйти из его жизни так же внезапно, как она вошла в нее.
Когда маркиз поцеловал Сабру, он сделал это инстинктивно, безотчетно.
Потом девушка спасла его от бедуинского плена, возможно, даже от той смерти, какой умер ее отец, ведь прежде бы чем маркиза выкупили, многое могло случиться.
Арабы не всегда добры к своим пленникам, и им не понять, как неудобства, которые кажутся им совершенно обычными, могут быть почти невыносимы для человека, воспитанного в других условиях.
— Она спасла меня! — тихо сказал маркиз.
Мало того, девушке хватило ума договориться, чтобы караван вернулся в Тунис, где, как обещал маркиз, их будут ждать деньги.