Уже через несколько метров протоптанная между кустами молодого орешника дорожка стала настолько узкой, что по ней, как казалось Вадику, не смог бы проехать даже «Запорожец», не говоря уж о толстомордом джипе или «Мерседесе».
Ситников посмотрел по сторонам. Кое-где сквозь густую хвою все еще просачивались розоватые лзгчи заходящего солнца. От оглушительного тарахтения воронье поднялось с деревьев и закружило над вершинами сосен. Вадик сбавил скорость, пригнулся к бензобаку, втянул голову в плечи и медленно поехал вперед, сбивая локтями листья с кустарника. Он с ужасом представил себе, что было бы с его кожей, если бы не шлем и мотоциклетная куртка, которые надежно оберегали лицо и тело от тугих ветвей.
Через несколько минут впереди показался просвет. Вадик выехал из лесополосы и остановился перед Диной, которая ждала его на грунтовой дороге.
—Ну как? — взволнованно спросила она. Вадик поднял забрало шлема и улыбнулся,
как космонавт, благополучно завершивший полет.
—Помнишь, я обещал вернуть тебе диадему? — спросил он и, сняв сумку, передал ее Дине: — Я свое обещание выполнил. Получай!
Дина нетерпеливо расстегнула сумку Панкрата, вынула из нее длинную узкую коробку, обтянутую кожей, и, открыв ее, увидела весь ювелирный гарнитур: серьги с бриллиантами, бриллиантовое ожерелье и бриллиантовую диадему. В лучах заходящего солнца драгоценные камни сверкали кроваво-красным светом.
— Надо поменять диадемы. — Дина хотела достать из своей сумочки фальшивку, чтобы положить ее в коробку вместо подлинной драгоценности, но внезапно замерла и испуганно посмотрела в сторону лесополосы.
Вадик оглянулся. По той же тропинке, по которой он только что отъехал от шоссе, пер тяжелый черный джип, за рулем которого сидел Лысый.
Обдумывая свой план, Вадик был прав в одном: «Мерседес» или другая иномарка ни за что не проехали бы по узкой тропинке; так и случилось— белый «Мерседес» Панкрата застрял между обочиной и лесополосой. Белоснежный автомобиль попытался было поехать за Вадиком, но своим низким днищем стал цеплять высокие кочки и выпирающие из земли корни деревьев, забуксовал и остановился.
Но Ситников не учел одного важного обстоятельства, он забыл, что джип в обиходе называют «внедорожником», то есть машиной, которая специально предназначена для езды по сельским колдобинам. По бездорожью джип едет так же спокойно, как «Мерседес» по асфальтированному шоссе.
«Если Харли назвал мой мопед ракетой, то джип — это танк», — подумал Вадик, завороженно глядя на тяжеленную машину, которая передним бампером сминала молодые кусты орешника и с хрустом давила их широкими колесами так, словно это были не кусты, а полевые цветочки.