Катлер задал несколько обычных вопросов, включающих анкетные данные, а затем перешел к собственно деловой части разговора.
– Были ли вы знакомы с покойным до встречи на этом приеме?
– Да, – неожиданно ответила Марика., – господин Парр – мой довольно близкий родственник.
– Как часто вы с ним встречались, и как складывались ваши отношения?
– Какие отношения, комиссар? Дядюшка Морис терпеть не мог всех своих родственников, не думаю, что я была исключением. Еще ребенком, я, возможно, видела его на каких-нибудь родственных мероприятиях, но не помню. Я упомянула о наших родственных связях только потому, что, если бы я этого не сделала, было бы подозрительно, вы ведь все равно бы об этом узнали, не так ли?
– Скорее всего, да.. Значит, вы с ним не встречались, и на наследство не рассчитываете?
– Ну, почему же, – усмехнулась Марика, – если мне что-нибудь перепадет, не откажусь и буду весьма довольна.
– Я вижу, вы не слишком опечалены, – заметил Катлер.
– Не думаю, что кто-то будет по-настоящему горевать, хотя по-человечески всегда жаль, если кто-то внезапно умирает, да еще вот так. Но я не собираюсь притворяться. К тому же, если дядя Морис решил уйти из жизни, то это его право, – Марика пожала плечами и посмотрела на комиссара, как мне показалось, с некоторым вызовом.
– Так вы считаете, что это было самоубийство?
– А что же еще? Мы все пили это вино. Если яд оказался в бокале Мориса Парра, то, кто его мог туда всыпать?
– Думаю, что ваши выводы несколько поспешны.
– Возможно и так, я всего лишь предполагаю, могу себе это позволить, поскольку не служу в полиции.
– Конечно, – согласился Эрик Катлер, – что ж спасибо за откровенность, вы можете покинуть замок, но просим не покидать города, не сообщив об этом нам, до окончания следствия.
– К счастью, никакие путешествия не входят в мои ближайшие планы, до свидания, господа. Всегда готова помочь, комиссар.
– Скажите, Марика, – вмешалась в разговор я, – вы ведь не хотели сегодня уезжать из замка?
– Да, Роберт предложил мне погостить у них несколько дней, я хотела воспользоваться этим, чтобы немного сменить обстановку и пожить в замке – она улыбнулась, – все мы любим немного поиграть в другую жизнь… Но я понимаю, что мое пребывание здесь после всего случившегося будет слишком тяжелым испытанием для Мишель, она была не в восторге от этой идеи, а мне свойственно человеколюбие
Марика удалилась. Комиссар задумался.
– В ее словах по поводу возможного самоубийства есть некое рациональное зерно, – вдруг заявил он. – прежде, чем мы продолжим опрос свидетелей, я бы хотел кое-что обсудить с вами. А точнее давайте постараемся вспомнить все, что касается этого единственного бокала, в котором оказался яд.