– Замечательная мысль, комиссар, – поддержала я, – давайте.
– Итак, вспомните все, что сможете, начиная с того момента, как появились бокалы и вино.
– Вино вкатила на двухъярусном столике девушка, вы могли ее видеть, комиссар, она была в той комнате, где все произошло, в тот момент, когда вы вошли. С ней в это время разговаривал Кроун.
– Да, я помню ее. Продолжайте.
– Сверху стояли пустые бокалы, ваза с фруктами и еще две с конфетами.
– Нет, – поправил меня Дэвид, – с конфетами была только одна вазочка.
– Не спорю, может быть. Внизу стояло несколько бутылок вина. Кроун взял одну из бутылок, открыл ее и разлил вино по бокалам.
– Как он открывал бутылку?
– Штопором, штопор тоже, видимо, лежал наверху, рядом с бокалами, просто по степени его наклона трудно сказать, что он брал что-то с нижней полочки. Слегка склонился, чтобы взять бутылку за горлышко, и все.
– Да, я тоже так думаю, – поддержал меня Дэвид в ответ на взгляд комиссара в его сторону.
– Как присутствующие брали бокалы? Все ли пили это вино?
– Мне кажется, что это вино пили все, Но никто не вставал, чтобы взять бокал, девушка подвезла столик с угощением к каждому из гостей. Комната не такая уж большая, это не заняло много времени. Все, кроме Кроуна и Парра держали свои бокалы в руках, во всяком случае, так было, когда мы отправились смотреть портрет.
– Значит, какое-то время бокал Парра оставался в комнате, на тот момент – в пустой комнате?
– Да, очевидно, так.
– Но ведь туда мог зайти кто угодно?
– Ну, да…
– Это, пожалуй, усложняет дело. Придется опрашивать не только гостей, но и слуг Кроуна, всех, кто был в замке к моменту, когда вы пошли смотреть портрет.
– Вы, правы, комиссар.
– Что ж, давайте пригласим этого молодого человека, – комиссар заглянул в свой блокнот, – Джима Сотти.
Не смотря на наш с ним разговор, чувствовалось, что Джим нервничает.
– Были ли вы знакомы с господином Паром до этого вечера?
– Нет, я его впервые увидел здесь, и сразу скажу, что он мне не понравился.
– Только потому, что не разделил ваши взгляды на живопись?
– Да при чем тут живопись? Он слишком хорошо в ней разбирается, чтобы не увидеть очевидного!
– Вы не могли бы уточнить?
– Старик прекрасно видел, что это Рамбье! Зачем он хотел всех убедить, что это дешевая поделка?
– А, может, вы ошиблись?
– Пригласите специалиста, для вас это не проблема, и, если я ошибаюсь, готов год работать маляром на строительстве какого-нибудь храма.
– Что ж, если выяснится, что это имеет отношение к делу, специалиста мы пригласим, а пока давайте вернемся к событиям сегодняшнего вечера. Не заметили ли вы чего-нибудь такого, что могло бы помочь следствию?