Второй напоминал два подноса на ножках, сложенных друг на друга. Третий был похож тумбочку. Все линии были зализаны и сами они были весьма обтекаемыми. Сверху на всех вертящаяся на триста шестьдесят градусов камера.
— Этот как я понимаю, пылесос? — я ткнут в сторону самого маленького.
— Да.
— Этот накрывает на стол. Этот заведует одеждой.
— Да.
— Чем-то это мне напоминает «Белое солнце пустыни». «Одна жена — любит, одна — одежду шьёт, одна — пищу варит, одна — детей кормит», процитировал я. Там дальше правда было: «и всё одна?». Но я перефразировал: — Я правильно понимаю?
— Да. Можно задавать меньше вопросов. Знания базы, принципы работы и управления уже должны были усвоиться, — с вопросительной интонацией прозвучал голос Ноны. — Достаточно попытаться вспомнить.
— Итить-колотить! А ведь и, правда.
Я понял, что знаю чего тут зачем и как этим пользоваться. Я попытался «вспомнить» чего мне запихали в голову. Эта попытка успеха не принесла.
— Нона, а что за имплантаты мне установлены в голову?
— Это биологические объекты, выращенные из ваших клеток. Синтезированные. Поэтому отторжения не происходит. Все наши имплантаты биологического происхождения. В библиотеке Чики, которую я изучила, присутствует множество фантастических произведений, в которых попадаются описание механических либо электронных устройств вмонтированных или вживленных в головы реципиента.
— И чего там не так?
— Это невозможно?
— Почему?
— Любой электромагнитный импульс выведет их из строя. При этом мозг может не пострадать.
— Может, они защищены! — парировал я, обидевшись за наших парней.
— Придумать оружие, которое гарантированно выведет их из строя — абсолютно несложно.
— Отвянь! — закончил я дискуссию. — А где все?
Мгновенно дальняя стена потемнела. Она оказалась помесью телевизора и голопроектора. Там появилась схема станции. Один зеленый огонек горел, в чуть подсвеченным красным, левом углу станции. Пять располагались в… судя по размерам в медотсеке.
— Что они там делают?
— Действовала согласно вашего приказания. Проводится плановые улучшения организма каждого участника проекта.
— Мать твою! Нона, ты не можешь нормально выражаться?! — вызверился я. — У тебя в башке куча земной литературы. Там разговаривают на нормальном языке, не на помеси чиновничьи-казенного и нижегородского диалекта школы для умственно отсталых.
— Запрет программы на использование слов паразитов и сленга.
Слово «запрет» подействовала на меня как красная тряпка на быка.
— Запрет говоришь…? — я на секунду задумался. — Первая заповедь: Ты должна любой ценой беречь жизнь человека. Так?