Как это ни было странно, все они думали то же самое, что и Кассандра.
— Ты говоришь это серьезно? — наконец шепотом спросил я, видя, что никто не подвергает ее слова сомнению. — Ты, вообще-то, отдаешь себе отчет в том, что ты заявляешь? Этот тип, он что, марсианин?
— Нет, не марсианин, — тут же вмешался профессор. — Он с какой-то другой планеты, Улисс. Марсиане должны быть с Марса, а на Марсе нет жизни.
— Как по мне, так пусть он хоть галисиец! — воскликнул я, удивляясь тому, что это было единственное возражение, которое я услышал. — С какой это стати его следует считать инопланетянином?
— А почему бы и нет?
— Да потому что нет! Это всего лишь человек с тремя пальцами, не более того.
— Их таких тут пять, — сказал Клаудио. — Пять типов с тремя пальцами.
— Да хоть полсотни! Это еще не говорит о том, что они явились сюда с другой планеты.
— Мы тебе уже объяснили, — снова подключилась к разговору Валерия, — что люди не могут быть трехпалыми, потому что такого невозможно добиться даже при помощи генной инженерии. С этим согласна и Анжелика, а она ведь врач. Какие тебе еще требуются доказательства?
— А я откуда знаю какие? — Я пожал плечами, не зная, что и сказать в ответ. — Еще хотя бы… одно.
— Еще хотя бы одно доказательство? — спросила Касси. — И тогда ты с нами согласишься?
Такого я не ожидал, поскольку очень даже сомневался, что она сможет представить мне какие-то дополнительные доказательства: никто из нас не видел нигде поблизости приземлившейся летающей тарелки.
— Ну… Думаю, что тогда соглашусь, — неохотно кивнув, произнес я.
Мексиканка жестом показала мне, чтобы я наклонился, и, когда я это сделал, снова засунула руку в саркофаг, освещая его внутреннее пространство фонариком.
— Взгляни-ка на это, — коротко сказала она.
Произнеся эти слова, она ухватилась пальцами за повязки на лицевой части головы мумии (я догадался, что она уже делала это, прежде чем пойти на свое сногсшибательное заявление) и приподняла их достаточно высоко для того, чтобы можно было рассмотреть череп. Череп этот был желтоватым и, вне всякого сомнения, чрезмерно большим по отношению к остальным частям тела. Черепная коробка чем-то напоминала надутый до предела воздушный шарик, а почти все черты лица были смехотворно маленькими, особенно челюсть, ноздри и рот. Глазная же впадина — та, которую было видно, потому что вторая глазная впадина так и осталась спрятанной под повязками, — невольно вызвала у меня ассоциации с пиратом, глаз которого закрыт круглым черным кружком материи, потому что она намного, раза в два или в три, превышала по размерам глазную впадину обычного человека. Получалось, что у этого… гуманоида при жизни были огромные глаза, детские, как у младенца, черты лица, невысокий рост и чрезмерно большая голова. Короче говоря, он был по своей внешности абсолютно идентичен тому жуткому золотому идолу, которого мы обнаружили в «золотом зале», а еще очень похож на то, как люди, одержимые всякими там летающими тарелками, представляют себе инопланетян.