Такой кандидатурой стал Пол Армс. Он был юрист, лет под сорок, и привлекал всех, с кем встречался, учтивостью и обаянием. Он легко покорил Мортимера, а через три месяца после встречи с Рейн покорил и ее. То, что Пол на людях совсем не таков, как наедине, стало шоком для нее. К тому времени, когда они окончательно расстались, шок постепенно сменился чувством опустошенности. Пола, безусловного фаворита предвыборной кампании в сенат штата, разоблачил один из тех, через кого он переступил в своем восхождении по политической лестнице. Таких оказалось много, но Рейн уже ничто больше не могло удивить. Его общественная и частная жизнь были отданы на растерзание прессе, и Рейн молча ждала, будто окаменев, избегая репортеров, избегая своих родственников, но главное — мужа, она ждала, пока утихнет десятидневная шумиха. И тогда она так же молча подала на развод.
Это из-за той последней стычки с Полом, стычки, во время которой он с холодной жестокостью растоптал все ее самоуважение, всю ее женскую гордость, она сбежала в свой старый дом. Любила она его или нет, но дом Мортимера был ее домом. Она жила там с двенадцати лет. Мортимер отреагировал на случившееся на удивление хорошо. Он встретил ее со всем сочувствием, на которое был только способен, и даже с гримасой, долженствовавшей изображать соболезнующую улыбку. Отец, как обычно, оказался hors de combat note 1, а мать, даже если бы Рейн и решилась искать ее сочувствия, только что в третий раз выскочила замуж где-то в Европе.
В тех редких случаях, когда ей было абсолютно необходимо появиться на людях, Рейн возвращалась к стилю поведения, который она выработала в себе за последние годы. Ларейн Эшби-Сторнуэй Армс, всегда неброско, но безупречно одетая, присутствующая на всех обязательных светских раутах в сопровождении сначала дядюшки, а потом мужа, научилась прятать свою внутреннюю жизнь, совершенно не соответствующую тому гладко отполированному фасаду, который она являла внешнему миру.
Фасад стоял непоколебимо, но иногда Ларейн начинала сомневаться, что женщина, прячущаяся за ним, когда-нибудь снова вернется к жизни.
Мужчина в соседнем кресле сделал несколько попыток завязать с ней беседу, но Рейн с безупречной вежливостью не замечала его. Меньше всего она сейчас хотела общаться с мужчинами, даже с кратковременными попутчиками.
Кроме того, чертами лица сосед немного напоминал ее бывшего мужа. Во-первых, маленькие уши. Черты лица Пола были на удивление правильными, задуманы и исполнены рукой мастера. Седина на висках делала его еще более неотразимым для молодой впечатлительной женщины, которая никогда никем не была серьезно увлечена. Он одевался в строгом консервативном стиле, который, как она скоро узнала, был частью его маски государственного деятеля.