— Мне нравится этот обед в Бруклине…
— Ну, разве не очаровательный трюк? Большая католическая организация, и все черные. А этот только что назначенный африканский кардинал в качестве почетного гостя! Мы прославимся.
— В Бронксе, конечно, Фордхэм.
— Что же еще? Большой обед в университете. Я хочу, чтобы каждый, кто что-нибудь значит, был там.
— Но главное появление, конечно, в «Уолдорфе»?
— Точно. Там будет епископ со всеми значительными лицами. Мы сделаем снимок Келли и епископа. Еще лучше, если Люк привезет сенатора. Это будет еще лучший снимок: старик в кресле и епископ между ним и Келли. Думаю, сенатор сильный игрок. Мы можем предложить, чтобы он договорился обо всем.
— Старый епископ Грант все еще заправляет этим сборищем?
— Ну, а как же? Этого политика мы, бесспорно, можем использовать!
— Как я помню, он избирает двух ораторов, и держит их имена в секрете, пока не огласит на обеде.
— Старик любит эти трюки, и, само собой, они приносят ему рекламу.
— Предположим, мы опоздали? Может, у него уже есть оба оратора?
— Поэтому я и хочу, чтобы с епископом договаривался сенатор. Они всегда были друзьями. И, конечно, сенатору надо будет прихватить свою чековую книжку.
— И когда мы представим Келли и начнем?
— В Вашингтоне, на обеде начальников полиции. Он сообщит об истории Джелло — без деталей, но достаточно, чтобы рюмки с мартини попадали за столиками прессы, и они прекратили зевать. А потом я хочу, как в артиллерии, устроить шквал огня, чтобы пушки стреляли без перерыва.
— А если мы не сможем выкрутить руки спикеру?
— Ты имеешь в виду, что мы не добьемся назначения Келли?
— Это вполне возможно, Джош.
— Если нам не удастся… тогда, я думаю, нам будет лучше свернуть дело и отказаться от идеи сенатора. И мне будет плевать, даже если он будет тратить по миллиону каждый час дня и ночи… без общенационального сенсационного появления Келли, кампания не сможет оторваться от земли!
— Холмс сделает все, если мы пообещаем руководить его избирательной кампанией, Джош. Я знаю, этот старый дурак душу продаст, лишь бы быть избранным еще на один срок.
— В этот раз Холмс получит все, что хочет…
— Несколько месяцев назад ты настаивал, чтобы мы сдали его в утиль.
— Это было тогда — до встречи с Келли.
— Ты начал ощущать то же, что и я — что у нас победитель?
— Помнишь, что мы сказали старику? «Мы не ставим на неудачников».
Он вернулся к заметкам:
— Так. С католиками закончили. Перейдем к евреям. Прежде всего весенний обед в Б'най-Б'рит>{64}. Дело большое и важное.
— Разве мы не запланировали ввести в наш мозговой трест вест-сайдского раввина?