Душманы осмелели. Теперь они лезли напролом, натыкаясь на короткие очереди пограничников, — патроны приходилось экономить.
— Где же вертолеты?!
Вертушки уже давно были в воздухе. Летчики спешили. Надо было и успеть как можно скорее помочь попавшим в передрягу бойцам, и управиться засветло. День клонился к вечеру. Солнце спускалось за ломаную зубчатку гор, в долинах густели сумерки, но над горным массивом было еще светло, и с воздуха пока что отчетливо виднелись серые безжизненные склоны гор. Командир первого экипажа решительно направил свою машину в ущелье с отвесными скалами по обе стороны.
Наконец, пара Ми-8 вышла в заданный район. К тому времени сумерки еще плотнее заполнили впадины и расщелины.
— Скоро совсем стемнеет, — вздохнул командир ведущего вертолета, — работка осложнится.
Затем приказал радисту:
— Уточни у Протасова, где духи, с какой стороны удобней на них заходить.
На это ушли считанные минуты, после чего один из вертолетов, набрав высоту, сбросил над местом предстоящей посадки святящуюся бомбу. Пока она, повиснув на парашютике, освещала местность, вертолеты прижали душманов огнем бортового оружия и вынудили их поспешно отступить. Затем под прикрытием ведомого, оставшегося в воздухе, первая вертушка направилась к площадке, выбранной поблизости от обороняющихся пограничников.
Ведомый Ми-8, словно на учениях, сделал разворот и выпалил по отступавшим «духам» разящие стрелы ракет. Еще один разворот — еще залп. НУРСы ложились под ноги разбегавшимся душманам. Зачистку территории довершали укрывшиеся у входа в пещеру пограничники, которые меткими очередями добивали «духов», спешивших укрыться среди скал.
Тем временем другой вертолет принимал на борт пограничников. Первыми погрузили Меркульева и других раненых.
— Быстрее, быстрее, — командовал Протасов.
— Оружие давайте, сами — следом. Кто не в силах самостоятельно, руку мне. Быстро, — вторил ему вертолетчик.
Пограничники выполняли команды, как могли. Измотанные неравным боем, они находились на пределе сил. А к ним уже спускались бойцы, оборонявшие вход в пещеру. Рядом с ними бежали небритые, в грязной, обтрепанной одежде освобожденные пленники.
— Явный перегруз, командир, — предупредил борттехник, когда последний солдат забрался в вертолет.
— Они же не обедали, — попытался пошутить Протасов. — Дели их вес пополам. Прорвемся.
Увеличив обороты, вертолет с пограничниками начал набирать высоту.
— «Альбатрос», я «Беркут». Бойцы у нас на борту. Есть несколько раненых. Один — тяжело.
После доклада командир вызвал ведомого: