Худой и болезненно бледный мужичонка лет сорока смотрел на него злобными глазенками свиньи:
- Чего, спрашиваю, лыбишься?
- А с чего это ты взял, что я вздумал лыбиться? - нарочито медленно произнес толстяк, зная, что собеседника его сонливый тон лишь еще больше разозлит. - Или у меня зубы сквозь затылок просвечивают?
- А то я тебя не знаю! Ты даже на занятиях над проповедями смеялся!
- Так они же смешные... - в притворном удивлении пожал он плечами.
- Смешные... - казалось, свинячьи глазки сейчас начнут метать молнии. - А куришь почему на ступенях?
- А что, лучше пойти покурить внутри? О'кей. Тогда я скажу боссу, что это твоя идея.
- Даже не думай! - чуть не подпрыгнул мужичонка испуганно. - И вообще, шеф тебя ждет!
- Вот я и пойду, - усмехнулся правой стороной рта толстяк и поднялся по ступеням мимо собеседника.
Широкий светлый вестибюль с умопомрачительно высоким потолком был пуст, если не считать пары человек из обслуживающего персонала и большого золотого распятия с мастерски вырезанным на нем телом Спасителя. Широким шагом добравшись до лестницы, ведущей к этому самому распятию, а потом расходящейся в разные стороны рядами ослепительно белых ступеней, Сэм деловито зашагал, отвешивая фигуре Христа нечто вроде развязной пародии на армейское отдание чести. За подобные выходки его и не любили штабные, восторженно закатывавшие глаза при виде всякого символа веры. Распятие упиралось основанием в двери лифта, в который мужчина и зашел. На ощупь ткнув пальцем в кнопку этажа, толстяк дождался, пока мирно поскрипывающий лифт поднимет его массивное тело наверх, вышел из кабины и направился к дверям с лаконичной надписью "Восьмой отдел". За ними обнаружился длинный узкий коридор, в который опасливо выглядывали одинаковые бурые двери с табличками на них. Ступив на мягкий пружинящий под ногами ковер, Сэм, так и не сняв черных очков, зашагал вперед. При этом он засунул правую руку в карман брюк, а левой щелкал пальцами в такт ходьбе.
Мимо плыли таблички с именами и должностями. Младший Инспектор Конклин, младший Инспектор Армейн, старший Инспектор Астерман... Знакомые имена, знакомые двери. Но впереди маячила самая главная дверь: "Главный Инспектор Хендрикс".
В отличие от подчиненных, тоже не самых маленьких людей в христианском мире, шеф обладал всеми признаками большого начальника. И главным из этих признаков стала приемная, в которой толстяка встретила секретарша. Сидевшая за своим столом белокурая Агнесс, в кремовом пиджаке и такой же юбке не самой, надо заметить, большой длины, повернула свою хорошенькую головку в сторону двери. Это ей захотелось сделать рефлекторно, когда ту широким размашистым пинком распахнул Сэм.