Вот тебе и съездил на пикничок — горько подумал я, и слёзы сами собой закапали у меня из глаз. Прежняя моя жизнь менеджера по продажам теперь казалась мне райской, невозможно-недостижимой...
Ночь прошла страшно, мучительно, утро же не прибавило мне оптимизма и радости — я находился в небольшом бараке, с закрытыми деревянными решётками окнами и дверями — похоже, это была тюремная больница, или штрафной изолятор, а может всё это вместе взятое — в бараке находилось несколько десятков людей — и больных, и не очень. Разглядывать содержимое барака мне было некогда — надо было скорее подыхать, и этим занятием я был сосредоточенно увлечён.
Меня трясло, лихорадило так, что я чуть не подпрыгивал на месте, спину дёргало, как раскаленным железом, руки и ноги сводило судорогой — осознание того, что мне конец, пришло ещё ночью, так что, не удивительно, что я равнодушно встретил приход того, кто давал здоровье больным в этом мире — как его назвать? Врач? Хммм...можно и врач. Но, скорее, шаман — если у человека в носу торчит костомаха, а уши оттягивают здоровенные чёрные каменюки, каким-то образом вставленные в мочки — как его ещё назвать? Его тело покрывали разнообразные татуировки, изображавшие непонятных зверей, и людей, в процессе охоты — то ли человека на этих зверей, то ли зверюг на человека.
Шаман внимательно осмотрел меня, слушая объяснения окружающих, потом задал мне какой-то вопрос, на который я мудро ответил:
— Пошёл нахрен, скотина, дай сдохнуть спокойно, уродина татуированная!
Видимо шаман услышал то, что хотел, удовлетворённо кивнул, и сделал знак рукой, достав из мешка за спиной кувшинчик с каким-то резко пахнущим содержимым. На меня набросились сразу четверо узников, прижимая к лежанке, а шаман приступил к намазыванию спину вонючей зелёной констистенции, похожей на слизь. Меня можно было и не держать, потому что я после первых прикосновений потерял сознание от боли, и очнулся только тогда, когда в глотку мне полилась горькая пахучая жидкость. Я захлёбывался, но глотал — деваться было некуда — нос зажали. После того, как было выпито, по моим ощущениям, не менее литра этой гадости, на меня навалилась усталость и я снова провалился в забытье — наверное жидкость содержала что-то одурманивающее.
В таком наркотическом дурмане прошла неделя — я просыпался, мне вливали жидкость — иногда горькую, как в первый раз, иногда что-то питательное — вероятно густой бульон, или жидкую кашицу — я спал, опять спал, снова спал...в общем вёл нормальную растительную жизнь. Спина уже болела не так сильно, вероятно зажила, и я мог спать не только на животе и на боку, но и на спине.