Далее по вертикали располагались менее заслуженные пассажиры. На средних полках разместились двое крепких парней лет по двадцать пять—судя по всему, бойцы. На верхних лежаках с каждой стороны теснились еще по два человека. Из-под нижних шконок с любопытством выглянула пара малоприветливых физиономий. «Здравствуйте, товарищ. Добро пожаловать в наш маленький, но гордый коллектив».
«Бог ты мой,— подумал Геннадий,— если это приличная камера, то как же выглядят все остальные?..»
Впрочем, задавать этот вопрос он не стал. На вновь прибывшего выжидающе уставились десять пар глаз постояльцев.
«Тихая камера», в которую определили Толстых, считалась «неправильной». Тон здесь задавали семейные. Начальник изолятора рассудил так: если этого чудика посадить в нормальную хату, его там «расколят» в ноль минут. Информация может просочиться наружу, а мне это надо?.. Здесь же уголовнички мужичку скучать не дадут. Им по барабану, кто сидит и зачем...
Бивень (тот, что сидел на нижней полке справа) числился «смотрящим», то есть арестантом, которому по статусу положено следить за порядком и справедливостью в камере. На деле он беспредельничал вместе со своей свитой, в которую входили Хряк и двое молодых братков — Чифирь и Шматок.
Толстых возник перед арестантами в голубом спортивном костюме и фирменных кроссовках без шнурков. В руках набитая сумка. Стараясь придать своему голосу как можно больше бодрости, бизнесмен произнес:
— Здорово, мужики! Бивень скорчил гримасу:
— Мужики в огороде!..
Повернув голову в сторону Хряка, он спросил:
— Чё это за петух?..
Кореш пожал плечами, привстал со шконки, облокотился на локоть:
— Ты кто?..
— Гена...
Чифирь расхохотался:
— Крокодил!..
Теперь хохот охватил всю камеру. Новое «погоняло» всем понравилось.
Толстых в замешательстве застыл в проходе, не зная, куда деть свою сумку, да и себя вместе с ней. Бивень покосился на Хряка, тот понял с одного взгляда: предстояла камерная развлекуха. Покуражиться над новичком — одно удовольствие.
Геннадий потоптался на месте, словно цирковой медведь, и сделал шаг вперед.
— Куда попер, как трактор?! — угрожающе глянул на него Бивень. Он широким жестом обвел камеру руками: — Ты людям за статью свою ответь!
— Что ответить? — не понял Толстых. В разговор вступил Хряк:
— По какой «грузишься»?..
Пока Геннадий судорожно пытался соотнести вопрос с тем беглым инструктажем, который он получил от офицера, с верхних нар последовала подсказка:
— Какая статья?
Хряк грозно осадил добровольных помощников:
— Эй, там, рты позакрывали!! Толстых выпалил: