Я достаю из багажника коробку с продуктами — молоко, чай, сахар, крекеры — и начинаю все это распаковывать. Я вижу Сару из окна кухни, пока готовлю ужин — спагетти и салат из авокадо. Приготовив, надеваю куртку, выхожу, сажусь на веранде и смотрю, как Сара играет.
— Мама, — зовет она, не отрываясь от игры.
— Да?
— Мама, а ты счастлива?
— Конечно. — Я поражена серьезностью ее голоса. — У меня есть ты, и поэтому я очень, очень, очень счастлива. Я — самая счастливая мама в мире. И ты это знаешь.
— Знаю, — серьезно кивает она. — Я знаю, что ты счастлива. Но ты иногда грустная, этому потому, что у тебя нету папы?
— Но у меня есть папа. Ведь дедушка — мой папа.
Она мгновение размышляет, потом смотрит на меня.
— Я говорю про моего папу. Ты грустная, потому что у меня нету папы?
— Да, поэтому. — Я подхожу к Саре, обнимаю ее и целую. Мне очень хочется избежать этих разговоров. Мне кажется, что они болезненны для такой малышки. Но я знаю, что эти вопросы для нее важны, и она все равно будет их задавать. — Твой папа был мне очень нужен, и мне бы так хотелось, чтобы он не умирал. Но у меня есть ты, так что я очень счастлива.
Она улыбается, явно успокоенная.
Интересно, правду ли я сказала Саре? Да, с Сарой я иногда забываю, кто я и что случилось, я совершенно не вспоминаю о своем прошлом и наслаждаюсь настоящим. Но все равно остается глубокая печаль, чувство разочарования. Иногда я ощущаю себе роботом, который запрограммирован исключительно на заботы о Саре. Главная надежда моей жизни — Сара. Если с ней все будет в порядке, если она будет жить без трагедий и страданий, то можно считать, что моя жизнь удалась.
12
— Так мы увидим тебя в пятницу вечером? — спрашивает мама.
— Да.
Я уже собираюсь повесить трубку, как мама спрашивает снова:
— А почему ты не приведешь к нам свою новую подругу? Почему бы тебе не пригласить Элис? Мы были бы рады с ней познакомиться.
Вряд ли мама и папа на самом деле хотят, чтобы приехала Элис. Мне кажется, теперь их вообще ничто не радует. Да и как можно искренне смеяться и поддерживать разговор, когда единственное, о чем вы можете думать — это смерть ребенка? Но я понимаю, что мама старается ради меня, она хочет, чтобы моя жизнь была нормальной.
Я уже думала о том, чтобы познакомить Элис с моими родителями, но что-то во мне противилось этому намерению. Мама и папа так погружены в свое горе, что другим трудно понять, как вести себя с ними. И к тому же я еще ничего не рассказала Элис про Рейчел. Она не сможет понять, почему они такие печальные и серьезные.
— Не знаю, мама, — говорю я. — Она, по-моему, занята.