Ее глаза заплаканы, лицо покраснело.
— С тобой все в порядке? — спрашиваю я.
— Да. — Она прижимает руку к губам и смотрит в пол. Наконец ей удается совладать с собой, и она старается улыбнуться. — Все в порядке. Спасибо.
Филиппа подходит к раковине и моет руки.
— Ну, и что они делают? — спрашивает она.
— Ну… — бормочу я. — Просто разговаривают, ждут еду.
— На столе пока не трахаются?
— Что? — оторопело спрашиваю я.
Филиппа отрывисто смеется, внимательно смотрит на свое отражение и поправляет волосы.
— Да мне-то наплевать. Бена я едва знаю, мы всего второй раз встречаемся.
— Правда? Так он не твой парень?
— Ни в коем случае. — Филиппа качает головой. — Я себе что-нибудь получше найду.
Я с облегчением улыбаюсь.
Она улыбается мне в ответ и в конце концов начинает громко смеяться.
— Я видела, как Элис держит руку на бедре Бена. Меня это потрясло, но я не умею быстро реагировать в подобных ситуациях. — Филиппа секунду молчит, потом серьезно смотрит на меня. — Прости, я знаю, что она твоя подруга, но не могла бы ты объяснить мне, с какой стати она кладет руку на бедро парня, который пришел с другой девушкой? Ведь и у нее есть парень, да еще такой красавчик. Они же вместе, да? Как можно флиртовать с такой жабой, как Бен, если встречаешься с Робби?
— Робби — классный парень, — заверяю я. — Не знаю. Я вообще не понимаю, что случилось с Элис сегодня. Она никогда себя так не вела.
Я говорю и чувствую, что мои слова звучат как-то глупо. Да, я не видела прежде, чтобы Элис вела себя таким образом, но с некоторых пор ее поведение становится все агрессивнее.
Я пожимаю плечами.
— Мне жаль, но она вела себя неприлично, и ей нет оправдания.
— Неприлично? — Филиппа смотрит на меня и усмехается. — Неприлично? Прости, но это нельзя назвать словом «неприлично». Неприлично — это горячий западный ветер, или кто-то в плохом настроении. Мне даже слово не подобрать, чтобы описать твою подругу. Жестокая. Злобная. Порочная.
В душе я согласна с Филиппой, но все-таки чувствую некоторое негодование: все-таки Элис — моя подруга, и вообще Филиппе не следует так скоропалительно судить ее.
— Она не такая уж и плохая, — говорю я. — Просто у нее есть некоторые нехорошие качества. Она может быть очаровательной и щедрой.
— Как Гитлер, да? — подхватывает Филиппа. — Послушай, я вовсе не хочу тебя обидеть. И вообще не должна говорить ничего подобного. Я знаю, что мне лучше не открывать рот. Но тут я не могу молчать. Имей в виду: твоя подруга — настоящая тварь. И это неизлечимо.
— Что? — растерянно переспрашиваю я.
— Тварь. И я отвечаю за свои слова. Я изучаю психологию в университете. — Она пожимает плечами. — Так вот, диагноз твоей Элис — тварь. Просто тварь. И вообще, я думаю, что у нее серьезные проблемы с головой. Разве ты этого не видишь?