Мне пришло в голову, что неплохо бы взять его вместе с его домиком на берег и показать семейству. Я просто зацепил трубу своей стрелой и поплыл, держа добычу перед собой. Осьминог спокойно оставался внутри, и мы смотрели друг на друга почти лицом к лицу.
К сожалению, я уронил трубу, и осьминог выскользнул оттуда, как ра кета. Он ушел недалеко, и я решил загнать его обратно в трубу. К сожалению, никто не видел моих ухищрений, но даже лучшей из пастушечьих собак не удалось бы добиться того, чего не мог добиться и я, потому что всякий раз, как я заставлял танцующего на своих ножках осьминога приблизиться к трубе, он перемахивал через нее и устремлялся куда угодно, только не в отверстие. Один раз; когда я почти вынудил его влезть в трубу, он совершил постыдный поступок-брызнул на меня и исчез, словно дымящийся бомбардировщик. Я искал его в той же трубе на следующий день, но он, вероятно, предпочел общую квартиру в скалах отдельной квартире в водоотводной трубе. Так он и не вернулся.
Я замечаю, что рыбьи стаи смешиваются между собой. Особенно это относится к дорад (Оаигаае) и кефали, которые часто объединяются для совместных действий. Барабульки чаще всего встречаются парами, но как юлько их испугаешь, присоединяются к любому ближайшему косяку, словно пытаясь скрыться в толпе. Иногда они плавают с обычной кефалью, отставая от нее только на время, необходимое для приема пищи.
В своих подводных скитаниях вы часто встретите колючих черных морских ежей, которые присасываются к скалам. Если вы внимательно присмотритесь к ним, то заметите, что у некоторых в шипах застряли обрывки морской травы или водорослей, а у других нет. Это интересно потому, что у тех, на которых есть трава, имеется пять цветных желез, являющихся частью их органа размножения. Эти рыбы-деликатес для жителей средиземноморского побережья. Те же, на которых нет обрывков морской травы, обладают недоразвитыми органами и в пищу нс идут.
Интереснее всего наблюдать за морским окунем в действии. У берегов Теула и Мирамара, где я часто охочусь за рыбой, они обычно плавают в одиночку. Их прелестные быстрые движения, которые они производят без всяких усилий, их длинные, изящные тела, профессионально-полезная оливково-зеленая раскраска - все это выделяет эту рыбу как идеальную. Почти всегда на морских окунях можно заметить глубокие шрамы-следы сражений.
У меня есть предположение, что одинокий морской окунь, плавающий около скал, большинство времени тратит на попытки соскрести со своей спины вшей. Очень увлекательно наблюдать, как окунь, словно играя, плавает, взмывает вверх, крутится, стремясь задеть за скалу, и представляешь себе, что он упражняется в акробатике. Однако при более пристальном наблюдении причина этого обнаруживается в черной отвратительной штуке, которая присасывается к нему и сосет кровь (чтобы быть правдивым, скажу, что первым это заметил Дак).