Встречаться со стайками мелкой рыбешки всегда очень занятно, ьсли попадешь в очень большой косяк сардин, то перед тобой вдруг открывается проход, который тут же смыкается позади тебя. В воде сардинки похожи на серебристые стрелки, и любопытно наблюдать, как время от времени какаянибудь сардинка вдруг встает на свои хвостик, постоит так немного, а потом догоняет остальных. Иногда целый десяток сардин встает одновременно. По_ чему они это делают - не знаю. Может быть это связано с пищеварением/ Бывает ли у сардин несварение желудка?
Нет никакого сомнения, что как и при ловле форели, самое лучшее время для морской рыбы-это раннее утро и сумерки. Я лично не верю в успешный лов морской рыбы на утренней заре, но бледными вечерами, в конце жаркого дня, море представляет собой чарующее зрелище. Исчезает его ослепительный блеск, над водой висит легкая синяя дымка, синяя, как ночь в Персии. Неподалеку плывет белая фигура товарища. Если посмотришь вперед, то кажется, будто плывешь через бесконечную розовую завесу, ярко-розовую и осязаемую. За ластами бегут пузырьки воздуха, как жемчужины, разбросанные в этом розовом саду. Когда нырнешь и выдохнешь воздух, то можно наблюдать, как образуются скопления этих воздушных жемчужин, которые рассыпаются, делятся и исчезают, как будто море так богато ими, что еще несколько рассыпанных миллионов не составит для него большой потери.
Это очень красиво. И для рыб на вакате наступает какой-то покой, который как бы выманивает их из убежищ на охоту за пищей. Если бы рыбы могли разговаривать, то шум от вечерних пересудов над водорослями был бы оглушающим. Во всяком случае они суетятся и становятся легкой добычей для охотника.
Когда сумерки переходят в ночь, рыба вновь исчезает, и естественно, что на глубине становится плохо видно. Плавать в этом полумраке-то же самое, что вести машину в дождливую ночь. Кроме того, становится очень одиноко.
Однажды вечером, перед самым наступлением темноты, я плавал неподалеку от берега над довольно глубоко лежащими скалами у Мирамара.
Бледно-голубая вода казалась беловатой и светонепроницаемой над голыми камнями и черными водорослями, а большие белые долины, лежащие между этими высокими скалами, вызывали ощущение, будто и нахожусь на луне.
В таких обстоятельствах человек чувствует себя совершенно одиноким.
Однако быстрый взгляд наверх мгновенно устанавливает связь с обычным твердым миром и успокаивает вас.
И все же я был как-то загипнотизирован своей обособленностью в этом бледно-голубом пространстве и начал нырять, переворачиваться и смотреть снизу на водную поверхность, чтобы увидеть, как шелковый занавес надо мной из розового превращается в серовато-черный, Вскоре чувство одиночества начало угнетать меня, и мне пришлось вылезть из воды и посидеть на твердых камнях, чтобы избавиться от этого чувства, прежде чем отправиться вплавь в свой длинный путь домой.