— Нет. Вовсе не обязательно. Я точно пока не знаю.
— Это один из тех, у кого ты убираешься. Какой-то тип с горы Малибу. Это Круз, да? Гребаный Том Круз убил твоего старика, а сайентологи его покрывают.
Я закатила глаза:
— Франсиско, успокойся ты, это не Том Круз.
Он кивнул и с недоверием поцокал языком.
— Так ты когда возвращаешься? — спросил он небрежно, но мы оба понимали, что это ключевой вопрос.
Я оставила его без ответа.
— Ты меня слышишь?
— Слышу.
— Можешь не говорить. — Он открыл окно, впустил в комнату свежий воздух. Пако стоял ко мне спиной, не хотел, чтобы я видела его лицо.
— Мне надо вернуться в Мехико в понедельник вечером.
— В понедельник! — Он наконец обернулся. — Что у нас сегодня? Суббота? В понедельник! Господи, когда ж ты планировала мне это сказать?
— Я правда собиралась… — солгала я.
— Развела меня, как лоха.
— Вовсе нет. Я и сама не все понимала, многое еще надо было уточнить. А потом рассказала бы.
— Господи, Мария, надо было мне ехать в Денвер. Нет, надо было валить в этот гребаный Лос-Анджелес со всеми остальными. Я ведь остался только из-за тебя. Думал, мы будем тут вместе.
— Извини, не хотела тебя подводить.
— Да, вот уж действительно подвела. Еще как подвела.
— Пако…
— Да пошла ты! — выкрикнул он с досадой, подошел к двери, открыл и пнул ее, пытаясь затворить, но даже это у него не вышло, только пятку ушиб.
— Далеко в одних носках собрался? — поинтересовалась я вслед.
Подождала. Прошла минута. Две.
Ванная. Мое отражение в зеркале. Раковина. Плеск воды. Моя вина. Вообще не надо было заводить этот разговор. Есть время для правды, есть время для молчания. Это знает любой специалист по допросу. Пако слишком молод, чтобы понять. Слишком незрел, чтобы ему доверять.
Закрыла кран.
Открылась дверь, он вошел со слезами на глазах.
Повалился на кровать, как ребенок.
Села рядом, успокаивая, стала гладить по спине.
— Как же я тут без тебя?!
— Все будет хорошо. Есть работа, друзья, ты не пропадешь.
— Я должен был остановить тех ребят в пустыне.
— Нет. Ты должен был сделать как раз то, что сделал. Сохранил холодную голову. Я тобой горжусь.
— У тебя есть дружок в Гаване?
— Нет.
— Может, я накоплю денег и приеду к тебе?
— Конечно.
Конечно.
— Я видела, ты молишься.
Он кивнул.
— Скажи… что тебе это дает?
Он покачал головой — не понял вопроса. Зевнул.
Время на одном дыхании исчезало в вечности. Напряжение нарастало.
— Устал я, — признался Пако и снова зевнул.
На улице Обиспо у Каса-де-лос-Арабес, красивого здания в мавританском стиле, находится гаванская мечеть. Попасть внутрь могут лишь иностранцы, дипломаты или полицейские. Однажды мы с Гектором ездили допрашивать сотрудника иранского посольства в связи с деятельностью, запрещенной и Кораном, и кубинским законом. Приехали туда на рассвете, когда, по словам Гектора, муэдзин добавляет к своему призыву строчку: «Придите в мечеть, ибо молитва лучше сна».