Но время от времени гражданин начинает мечтать. И видится ему чиновник обновлённый, с чистыми руками, горячим сердцем и пылким взором. Чиновники Парижской Коммуны получали жалованье, не превышающее средний доход рабочего, - так, по крайней мере, считалось. Примером может служить Франсуа Журд (François Jourde), возглавлявший комитет финансов, ворочавший миллионами, но получавший при этом мизерное жалование, вследствие чего жена подрабатывала прачкой, отмывая не капиталы, а грязное бельё парижан.
Парижская Коммуна просуществовала семьдесят два дня. Советская же власть рассчитывала на большее, в том числе и потому, что изучила опыт Коммуны. Жёны кремлёвских вождей в прачки не шли, а норовили возглавить что-нибудь из области искусства, образования и тому подобное. Коллонтай, будучи личностью совершенно свободной, даже художественную прозу писала. "Любовь пчёл трудовых" - если попадётся, непременно ознакомьтесь. Ну а если женщина комитеты возглавляет, иностранные делегации принимает, людьми искусства руководит и распоряжается, ей рано или поздно захочется выглядеть элегантно. Акушерка в кожанке, с маузером и папиросой превращается в даму в строгом английском костюме, капелька классических духов, чуть-чуть косметики, персональный автомобиль - и так далее. Первые, ленинские годы советская власть пыталась держаться в рамках партмаксимума, но затем решила, что преданных людей не грех и поощрять. Тут и пошли в ход спецпайки, спецстоловые, спецбольницы, спецконверты - но длилось это счастье, покуда чиновник был нужен, ни днём дольше. Стоило ему по той или иной причине оказаться на обочине, а то и в местах лишения свободы (а то и ещё дальше), как спецквартиры и спецконверты исчезали. Журналы конца восьмидесятых и начала девяностых годов наводнены душещипательными мемуарами: "Жили как люди, потом отца сняли, нас из Дома на набережной выселили, и стали мы жить, как население: ужас-ужас-ужас". А население девяностых, читая эти мемуары, ещё и сочувствовало несчастным, вынужденным ютиться в коммуналках или бараках, работать в прачечной или у станка, питаться пищей грубой и нездоровой из обыкновенных гастрономов... Как не вспомнить слова Ленина о Полезных Идиотах.
И всё-таки мечта живуча. Хочется правильного депутата (тож и чиновника), идеального слугу народа.
Следует разработать общегосударственное положение о слугах народа. Провести всенародное обсуждение. Пользуясь случаем, перечислю критерии, которым чиновник обязан соответствовать. Ни слова отсебятины, всё услышано в очередях, пробках, больничных палатах и прочих общественных местах. Итак, слуга народа обязан быть доступным круглосуточно. Ходить пешком или пользоваться трамваем. Вместе со всеми проходить осмотр в аэропортах - со снятием ремней и обуви. Вместе со всеми ездить поездами РЖД, лучше в плацкартном вагоне - ближе к людям. Зарплату получать на уровне врача или учителя, пенсию тоже. Половину тут же отдавать нищим и убогим "на операцию". Сыновья обязаны служить в армии рядовыми, предпочтение отдаётся горячим точкам. Дочери обязаны работать в детских домах или в домах престарелых нянечками на всё время депутатства родителя. Жён - в прачки. Жильё пусть имеют среди народа, в хрущёвках, по семь метров площади на голову. Лечатся только в районных поликлиниках и общедоступных стационарах, и чтобы депутаты и чиновники сидели в очереди, всех пропуская перед собой. По окончании служебных полномочий - в монастырь, грехи замаливать. Или сумку на плечо и - по святой Руси, собирать средства на восстановление больниц, школ и библиотек. После кончины слугам народа памятников, надгробий, крестов и прочих знаков не могилу не ставить, пока не будет захоронен последний советский солдат, павший в боях Второй мировой войны.