— Просто хотел поесть, — сознался я, — но если все остальное готовят также как кофе…
— Поехали, — рассмеялась она. — Будет вам обед.
— Давно не ел такого чудесного борща, данке шен!
— Вы еще не пробовали моих котлет, — ответила она, теперь уже, на чистом русском.
— Отличное произношение. Часто практикуетесь?
— Почти ежедневно, я переводчица в шведско-российской фирме. Отличное прикрытие.
— А откуда любовь к русской кухне?
— Просто люблю готовить. Котлеты будете?
— Конечно.
Кофе мы пили в кабинете, и он не шел ни в какое сравнение с аэропортовским, в смысле, был выше всяких похвал.
— Не желаете коньяку?
— Не в день работы.
— Что вам известно о задании?
— Только объект.
— Вы его знаете? — удивилась Рут.
— Конечно, некий Максимовский, приказано уточнить у вас задачу, потом отловить его и отработать.
— О, господи! Вы собрались этого человека убрать?
— А, что еще прикажите с ним делать? — удивился я. — Изнасиловать под звуки вальса?
— Боюсь, мне все-таки придется уточнить вам задачу, она хихикнула, — извините.
— За скормленные мне котлеты с борщом можете хохотать надо мной, сколько душа пожелает, а за кофе — даже слегка поколотить.
— Вы должны прикончить не Максимовского.
— Не его? — удивился я. — Тогда кого же?
— Отвечаю по порядку, — сочувственно глянула на мою, враз поглупевшую физиономию и улыбнулась. — Конечно же, не Максимовского, а тех, кто собирается убить его.
От зверской силы удара я буквально впечатался в стену. Мой многострадальный копчик вошел в плотный контакт с торчащим из нее камнем. Чтобы не закричать от боли, я вцепился зубами себе в ладонь.
Найти место, где наш клиент, танцор и жизнелюб, будет проводить вечер, оказалось не так уж и трудно. Значит, и тем и другим это вполне по силам.
— Я тут прикинул, в «Гюльдене Фрелен» он не пойдет. И в «Фен Смо Хус» тоже вряд ли.
— Почему вы так решили?
— Слишком чинно и там не танцуют.
— Продолжайте, пожалуйста.
— Кафе «Виктория» отпадает по той же причине. В «Принсен» бывает много русских, а он с ними за границей не очень любит встречаться. Видать, они ему в России надоели.
— Что дальше?
— Танцевальная студия «Чикаго». Танцы-шманцы с девяти вечера до двух ночи. Аргентинское танго по пятницам. Мимо.
— Согласна. Публика не та.
— Именно. Народные танцы в национальном парке и дискотеку на пароме тоже смело вычеркиваем. Остается…
— Что? — заинтересованно спросила она.
— Пока не знаю.
— Что вы скажете о «Дансинге»?
— Какая-то танцулька?
— Не дансинг, а «Дансинг». Новый ресторан неподалеку от исторического центра, пять звезд, танцпол, живая музыка, самые лучшие барабанщики…