— Эй? — снова позвал незнакомец, — Парень, ты не в себе? Тебя как звать?
Прошлым утром Антон так же обращался к Молчуну, лежащему теперь в углу с простреленной головой. Воспаленный мозг услужливо произвел ассоциацию, и вновь накатила паника.
Не дождавшись от него ответа, мужчина огляделся и увидел труп.
— Ох! — выдохнул он. — Кто это?!
Внутри у Антона шла невидимая, но изнуряющая борьба с собственным страхом. Он безуспешно пытался взять себя в руки и почти не слышал незнакомца, а тот продолжал доставать его вопросами:
— Кто это? За что его убили? Эй! Очнись! Ты давно здесь? Отчего-то мужчина вызывал у Антона раздражение.
— Ты глухой? Или просто идиот? — хмуро выспрашивал незнакомец, потом проворчал: — Тупоголовый придурок! Здесь вода есть? Во рту пересохло. Я с тобой говорю, урод!
Он пнул ногой землю, и небольшие комки попали Антону в лицо, заставив его вздрогнуть. Неожиданная злость помогла на секунду справиться со страхом и выйти из ступора.
— Нет! — резко ответил он сиплым голосом. — Здесь нет воды.
— Ну, хоть говорить умеешь! — вздохнул мужчина. — А то я уж подумал, что ты того, шизанутый. Как зовут?
Странно, но наглость незнакомца отвлекла от мрачных мыслей.
— Антон.
— Леонид, — представился мужчина. — Давно здесь?
— Со вчерашнего утра.
— Ясно, — кивнул новый знакомый. — А этого кто? — Он мотнул головой в сторону Молчуна.
— Те, кто тебя притащили.
— А тебя другие, что ли?
— Угу.
Леонид помолчал, словно обдумывая что-то, потом снова спросил, указывая на Молчуна:
— За что убили-то?
— Сказали, что он им не нужен.
— Им?
— Твои так сказали. Не знаю, кого имели в виду, — Антон отвернулся, не в силах смотреть на убитого, — но похоже, их тут целая банда.
— Пить охота, — неожиданно ноющим голосом проговорил Леонид.
Внезапная смена интонации заставила Антона снова повернуться и посмотреть на сокамерника.
До этого момента он не рассматривал собеседника, а сейчас, приглядевшись внимательнее, невольно скривил губы: полноватый мужчина, начинающий лысеть, с тоскливо-жалобным выражением лица и глазами побитой собаки, готовой и дальше сносить побои ради несчастной кости. «Он уже труп, такой же, как Молчун», — вдруг подумал Антон, и снова накатило отчаяние.
Он не хотел умирать. И мобилизовав все внутренние силы, наконец взял себя в руки. Нет, он не такой, как эта размазня. Он сильнее!
— Воды нет, терпи, — холодно произнес Антон, забыв о том, что несколько минут назад был точно таким же, как Леонид.
— И руки болят, — простонал тот.
Антон вздохнул. У него тоже запястья болели, но он терпел. Ощущение, что рядом находится кто-то более слабый, внезапно вызвало приступ безосновательной гордости за себя. Даже страх ушел на задний план. Антон оказался сильнее своего товарища по несчастью. И это взбодрило, придало сил. Подсознательно парень понимал, что ничего в общем-то не изменилось, но ощущал он теперь себя совсем иначе. И в глубине души был благодарен новому пленнику за его слабость.