- А расстояние какое до дубков?
- Да рядом. Через дорогу.
Коваль решил, что нужно будет поручить Бреусу провести эксперимент. Кульбачка его больше не интересовала.
- Хорошо. Можете идти. Когда понадобитесь - вызовем.
Он поднялся, подошел к открытому окну и невольно потянулся. Высокого роста, он чуть не касался головой потолка. Обернувшись, увидел, что Кульбачка все еще стоит посреди комнаты.
- Тетрадь, товарищ подполковник? - жалобно произнесла она. - Как же я без нее долги соберу?.. Деньги не мои - государственные. Люди потребсоюзу задолжали, - выложила она свой последний козырь.
Коваль еле сдержался, чтобы не улыбнуться.
- Боюсь, что это вы задолжали людям. Разберемся.
Кульбачка, недовольная, направилась к двери.
VI
На правом берегу Роси громоздились скалы, виднелись поросшие лесом холмы. За ними открывалась широкая волнистая долина с пожелтевшей стерней. Кое-где уже начали поднимать зябь, и к горизонту тянулись черные широкие полосы вспаханной земли. Бежавшая в сторону Вербивки серая лента щебенистой дороги через десяток километров снова метнулась к Роси.
Мотор гудел ровно, мощный газик не то чтобы резво, но как-то весело взбегал на взгорки и скатывался вниз, и дорога немного укачивала.
"Так гибнут семьи... Так гибнут семьи..." - эта странная мысль, словно въедливая муха, не давала покоя Ковалю. Он должен был вспомнить, где слышал эту фразу. И вспомнил, что читал у Геродота. В его "Истории". Впрочем, там сказано о государствах. "Так гибнут государства". А семья? Ячейка государства. Его самая маленькая клеточка. Как в живом организме...
Мимо проносились поля, островки деревьев, они оставались позади, исчезали из виду.
А все же как строить эту семью, чтобы она не погибла?.. Ружена не знает его адреса, но она могла позвонить Наталке. Раньше звонила... Но при чем здесь Ружена? Главное сейчас: кто стрелял? Если Чепиков, то почему он стрелял?
Коваль обманывал себя, решив не думать о Ружене. Даже для него это оказалось не под силу. И, как любой человек, не желая признавать неудачу, он выдумывал себе разные объяснения и оправдания.
Миновали небольшой лесок, который спускался прямо к речке, и глазам открылось селение. Невысокие хаты, выглядывавшие из-за густых садов, сбегали по зеленому косогору к воде, и Ковалю невольно вспомнилась родная Ворскла, ее отвесные берега за старой Колесниковой рощей, которая так же вплотную подступала к людскому жилью. Поодаль, будто жуки, по желтеющим хлебам ползли игрушечные комбайны. Рядом с ними - несколько человеческих фигурок. Шофер, длинноусый младший сержант милиции, которого в райотделе звали запросто Андреем, вопросительно глянул на Коваля.